ты отправилась туда со мной и помогла их разговорить.
Хранительница мистиков вздрогнула и уставилась на Лидию:
– Вы никак не можете изъять ее отсюда.
– Будучи хранительницей этого места, ты сумеешь сама поддерживать его защиту, – сказала Лидия, даже не взглянув на старуху. – Это на пару часов.
Она могла поклясться, что видела, как глаза хранительницы враждебно вспыхнули под вуалью.
– Иритис находится здесь как раз потому, что только она способна обеспечить этому месту надлежащую защиту. Ее свет сдерживает темноту Хела.
Придав лицу скучающее выражение, Лидия вопросительно посмотрела на Ригелуса.
Он усмехнулся. Жестокость других всегда его забавляла. Он сказал хранительнице:
– Если Хел постучится в дверь, дай мне знать, и я лично тебе помогу.
Он оказывал Лидии большую честь, что указывало на его отчаянную потребность сломить Аталара. Она не была полностью уверена относительно Рунна и Баксиана, но Аталар…
Хранительница поклонилась. Иритис пристально смотрела на Лидию.
– Ты согласна мне помогать? – спросила та королеву.
Иритис взглянула на себя, словно могла видеть татуировку, опоясывающую ее горло. Некий ореол, созданный имперской колдуньей, чтобы ограничить магическую силу королевы спрайт.
Этот взгляд выражал немой вопрос.
– Татуировка останется, – сказала Ригелус. – У тебя достаточно магической силы, чтобы помочь Лани.
Лидия стояла молча, позволяя Иритис разглядывать ее.
Королеву спрайт держали здесь более века. Все это время она не видела дневного света и не покидала пределов хрустального пузыря. Ее глаза не утратили прежнего блеска, но он мог быть лишь фасадом, за которым скрывалось безумие. За столь долгий срок королева вполне могла потерять рассудок.
Однако Лидия не нуждалась в здравом уме Иритис. Она способна думать за двоих.
Иритис слегка опустила подбородок.
– Она в твоем распоряжении на неделю, – сказал Ригелус, повернувшись к Лидии.
Лидия выдержала пылающий взгляд спрайты, позволив той увидеть холодный огонь внутри своей души.
– Я сломаю Аталара куда быстрее.
Наверное, еда на появившемся подносе предназначалась ей на обед. Брайс не притронулась ни к жареной курице, ни к хлебу, ни к картошке, приправленной травами. Время шло, но никто из обитателей этого мира ее не навещал. Может, придут завтра или будут ждать, пока она не начнет молотить кулаками в стену ночи и выть от тоски, умоляя, чтобы кто-то пришел и поговорил с ней.
Оба варианта никуда не годились.
Она не собиралась сидеть и ждать. Тогда оставалось одно из двух: прорваться сквозь магический барьер, затем выбраться из недр горы на поверхность, в чужой мир, совершенно не представляя, куда идет. Или…
Брайс взглянула вниз. Или сдвинуть решетку в полу и посмотреть, что находится внизу. Может, помимо чудовищ, там есть какой-нибудь проход, и по нему она выберется отсюда… в чужой мир, не представляя, куда