находит, что ищет. – Поступила час назад, множественные травмы, полученные в ходе аварии.
– Палата?
– Она в реанимации, – констатирует сухим голосом, а я отшатываюсь, как от удара под дых.
– Где палата реанимации? – как со стороны слышу свой безжизненный голос.
– Туда нельзя. Жди в приемном покое, – указывает на лавки позади меня. Я не сдвигаюсь с места, сверля женщину уничтожающим взглядом. – Вы, кстати, кем ей приходитесь? – словно с огнём играет, спрашивает, совершенно не замечая, как мои глаза стекленеют, а ноздри раздуваются.
– Друг.
– Друг, – хмыкает женщина. – Можно только родственникам, – она понижает голос до шёпота. Это означает, что можно только родственника, да и то за определённую плату.
– Где палата? – спокойно так, но устрашающе спрашиваю реально в последний раз. Достаю скомканную купюру из кармана, даже не вглядываясь в номинал.
– Второй этаж, – сдается женщина, пряча деньги в карман халата. – С лестницы направо и прямо, но туда без бахил нельзя… ЭЙ, – кричит моей быстро удаляющейся спине.
В три прыжка преодолеваю ступеньки, ведущие на второй этаж. Сворачиваю в указанном направлении и бегу по длинному коридору. В нос ударяет затхлый медикаментозный запах, пробуждая разные воспоминания из прошлого. Частенько бывал в подобных заведениях, но никогда мне не было так страшно, как сейчас.
Коридор заканчивается небольшим холлом, имеющим всего одну пошарканную дверь. Табличка на ней сразу бросается в глаза, потому что гласит она: «Реанимация».
– Паш, – тихий голос справа. Резко дёргаю головой. Влад встаёт с лавки с видом полнейшего покаяния. Голова висит, словно шея не может больше её удерживать. Рукой нервно проводит по почти лысой черепушке. И говорить он явно не собирается, ждёт, что скажу я. А я для начала тоже говорить не собираюсь.
Два широких шага приближаюсь. Замахиваюсь, наношу прямой джеб. Характерный хлопок. Влад не блокируется, хотя мог бы. Второй удар – хук с левой, она у меня не ведущая. Понимаю, что убивать не хочу. Удар прилетает в скулу, и Влад отшатывается на полшага. Образовавшееся расстояние даёт мне место для ускорения. Тело напрягается, готовое выпрыгнуть с места и снести любое препятствие на своём пути.
– Бесов, – слышу отрезвляющий голос за своей спиной. – Успокойся, – разворачиваюсь и смотрю на Фила. Тот как всегда при костюме, плохо сидящем на сухом и высоком теле. И неизменно с дипломатом, который таскает под мышкой, словно маленькую собачонку. – Кулаками тут не поможешь, – устало говорит, присаживаясь на длинную лавочку, которая издаёт плачевный скрип.
Смотрю на Влада: из носа течёт кровь и небольшая ссадина на левой скуле. Это ничто по сравнению с тем, что случилось с Миллой. А я даже не знаю, что собственно случилось. Прохожу к лавке и буквально падаю рядом с Филом.
– Что произошло? – во все глаза смотрю на Влада. Тот устало вздыхает, вытирает рукой нос, собирается тоже сесть, но потом передумывает, оставаясь стоять напротив меня.
– Я