Ее друзья не такие плохие, бывает гораздо хуже. Никто из них не пьет, не курит, в подворотне после уроков не стоят, Таня собирается быть художником, Софья – психологом, Костя – дипломатом. И наверняка будут, все хорошо учатся, у всех нормальные семьи, не бедные, не богатые – нормальные.
– На третьей перемене поедим, ладно? – примирительно сказала Эля. Она слышала сигнал сообщения, но решила отойти в сторону, прочитать, чтобы не полезли Таня с Софьей.
Эля вздохнула. Наверно, мальчики тоже могут капризничать и обижаться. Только потом они станут мудрыми, великодушными, сильными и щедрыми, а пока они маленькие и слабые, и при этом очень хотят казаться сильными и взрослыми.
Эля подождала ответа. Нет, конечно, он не ответит. Она решила не откладывать до следующей перемены, иначе весь урок ни он, ни она нормально учиться не будут.
Митя стоял у кабинета истории и разговаривал с двумя невысокими девочками. Ох, Эля слишком хорошо знала этих девочек, их знала вся школа. В каждом классе есть такие девочки, начиная с седьмого. Их видно издалека. Непонятно как, а видно. Они могут быть не накрашены, даже вполне скромно, никак одеты, а видно. То ли по взгляду, то ли по походке, то ли потому, что они редко ходят одни, обычно вместе с группой мальчиков.
Сейчас одна из девочек взяла ненароком Митю за локоть и поглаживала, поглаживала, что-то говоря, вторая смеялась и прислонялась к нему то боком, то ногой. А Митя разглагольствовал, как будто и не замечая, что девочки вовсе его не слушают, а только делают вид. До Эли донеслись обрывки фраз. Гиппиус… Мережковский… Он, что, издевается? Он рассказывает Тосе и Посе – так прозвали девчонок, одна из них Настя, другая Полина – о поэзии Серебряного века? Он бы еще им о Микеланджело рассказал или о Ростроповиче! Он ведь сейчас как раз о нем читает…
Наверно, ему все равно, кому рассказывать… Эля повернулась и пошла прочь.
– Подожди! – Митя, отлично видевший Элю, догнал ее. – Привет.
– Привет. – Эля остановилась. – Как дела?
– Превосходно…
Иногда от растерянности Митя начинает разговаривать высокопарным слогом, сам этого стесняется, но ничего не может поделать. Как будто в нем просыпается какой-то древний предок, который с утра запрягал коня, скакал по полям, потом возвращался к обеду, его ругал дворецкий: «Барин, ну что же вы, не завтракавши… И взмокли все… Идите, я вас переодену… И к обеду уже барыня ждет вас…» Именно такой, взрослый предок. Лет тридцати, а то и больше. Дворянский, холеный, живущий в эмпиреях, ничего не смыслящий в мирских делах…
Глава 3
Эля видела, как недобро зыркнули на нее девчонки, Тося и Пося, еще бы, Митя на полуслове взял и ушел. Эля знала, что они не успокоятся, особенно Настя Торчкова, она же Тося. Она сама придумала себе такое имя, назвалась так Вконтакте – Тося Литтл, может быть, потому, что в каждом классе было не меньше четырех Насть. Тося почти было уже добилась своего, а тут так некстати – Эля.
Ранней весной Тося пришла в Митин десятый класс