в удивительные смыслы. Так случается изящная словесность, но гораздо чаще бла-бла-бля. Усаживаясь за роман, никогда не знаешь, что и сколько удастся, какого типа, какого качества. Получается, что и вправду человеком водят по жизни, как пером по чистому листу. Скрипит перо, кряхтит человек. Провидение!
Хороший роман хорош столкновением смыслов, он кусок жизни, которой никогда не было. Но могла же быть. Вернее даже была, учитывая бесконечность вариантов Бесконечности. Была в иных воплощениях. Смыслы знакомятся друг с другом, скрещиваются, карабкаются на вершины постижений. Но над покорёнными вершинами всегда высятся непокорённые. И смыслы карабкаются всё выше, порой срываясь в пропасти умопомрачений и разочарований. Есть место всему в жизни смертного – низинам, вершинам, безднам, пустыням. Петляет путь по сильно пересечённой, порой непроходимой местности. Бредёт первопроходец, попутного ему ветра и ориентиров!
Получается, что переплетённая изящная словесность есть кусок параллельной реальности. Купите себе вырезку, любезно порубленную автором на стейки из глав. Приправьте всё специями чувств и поглотите с пользой для организма. One steak in a time, не переедайте, а то не усвоится.
Если признать, что писатель живописует жизнь, то получается описание неописуемого. А нехай перо порезвится в фантазиях! И что удивительно: на входе у всех один и тот же набор буковок, но лишь у немногих на выходе магия текста случается, гораздо чаще – мусор из плохо склеенных слов. Мало магии и всё больше мусора на планете.
Что касается пера Лакистрайкина, то ему сам чёрт велел писать хорошо, и потому в литагентах у него многофункциональная ведьма Франческа, а в кураторах демон высшей категории Абигор. При таких делах Влад Лакистрайкин был в меру богат и не в меру ироничен, входил не только в Союз писателей – мало ли кто туда входит, но и в московскую когорту героев Дьявола. Подобные когорты и центурии разбросаны по мегаполисам мира, так что адская планета героизирована не только в порошковом смысле. Для проникновения в мыслящую материю сквозь корку себялюбия Дьявол набирает помощников из талантливых себялюбцев. Их ещё можно агентами влияния назвать, а можно – каналами проникновения.
Влад был на особом счету и имел в активе пять рандеву с самим Люцифером, не говоря уже о плотном взаимодействии с двухметровым красавцем Абигором и многофункциональной ведьмой Франческой. Их я подробно описывал в предыдущей книжке и ещё не раз вернусь к описанию неописуемого. Взаимоотношения писателя с Нечистой Силой были давними и надёжными, как могильная плита, однако прерывистыми, словно пунктирная линия. Дьявол и его свита то бесследно исчезали с радаров, в том числе из сознания Влада, предоставляя пишущего самому себе, то возвращались с новыми миссиями. Но и в периоды своего сокрытия Тёмная сила незримо опекала земного ассистента. Однажды зазевавшийся водитель Лакистрайкин сбил зазевавшегося пешехода. Скорость была немалой, но удар сделали скользящим, по касательной. Сбитый