преступления, когда человек совершает серию убийств, он признан невменяемым. Если поставлена пометка «особо опасен», это означает одно – человек нежилец. Ларисе очень не хотелось анализировать, почему есть расхождения в том, что она видела в видении, с тем, что написано на табличках. Интересно, кто заполняет эти таблички, и где заполнители берут информацию и насколько информация достоверна? Ход своих размышлений Лариса оборвала сама, тряхнув головой. Зачем мне знать правду? Кому нужна, правда? Что изменит знание правды? Любая правда, какой бы она не была, никому не нужна, правда усложняет настоящее, мешает в прошлом и не позволяет будущему формироваться в желаемой действительности. Она встала из-за стола, пора выполнять предписание, выглянула в коридор. Там она увидела корпусного дежурного, он стоял у выхода, и курил.
– Андрей Андреевич, вы дежурного видели? «Предписание выполнять надо», – спросила Лариса, немного повысив голос, чтобы её услышали в конце коридора.
Андрей Андреевич махнул рукой, подзывая Ларису. Лариса подошла, встала у стены возле Андрея Андреевича, облокотившись об нее спиной.
– Лариса, я вижу вы добрый человек. Я пропитался уважением к вам, за ваше поведение. Знаете, у меня такое впечатление, что вы знали заранее о том случае, ну, о зеркале, я говорю. Вы видели это зеркало у Эммы. Я не спрашиваю Вас Лариса, просто Ваше поведение вызвало уважение. «Я Вам не задаю вопросы, просто высказал свое мнение, для того, чтобы сказать Вам, что мне можете говорить всё, я Вас пойму и поддержу в любой ситуации!», – говорил тихо, но настойчиво Андрей Андреевич.
Лариса улыбнулась. Она поблагодарила Андрея Андреевича за комплименты и доверие. Скромно склонила голову набок, но делиться с ним, своей тайной, не пожелала, в ней она еще сама не разобралась.
– А Петрович, где? – спросила, резко переходя от разговора о своем тайном, к работе.
– Ай! Оперчасть, ещё долго таскать будет всех. Если вы торопитесь, я могу с Вами начать обход? – предложил свою помощь корпусной дежурный, по инструкции, он имел на это полномочия.
– Не волнуйтесь Андрей Андреевич, я дождусь Петровича. Вы не могли бы мне ответить на один вопрос? – Лариса внимательно смотрела на корпусного, он волновался.
– Могу, чего же не ответить! – Андрей Андреевич снял фуражку и пригладил коротко подстриженные волосы.
– Часто случаются ЧП, как в камере №8? – спросила она тихим голосом, всех волновало происшествие.
– А че-же лукавить, по-разному бывает. Всё стараемся своими силами уладить. Если подымится информация вверх, всех затаскают. Начальница у нас мировая. Людей жалеет. Эмму по собственному желанию уволила. Не поломала жизнь девушки, а могла и под суд отдать, за халатность. Труп, его тоже надо куда-то списать! Смотрю ты, и носик не повесила. В глазах страха нет, – задумчиво подвел итог Андреевич, перейдя на «ты».
– Спасибо, – поблагодарила она, не раздумывая за что благодарить, добавила, – Пойду