на худой конец.
– Спасибо, с меня баб за последние три года достаточно.
– Кстати, где Рита? Почему она не плачет тут рядом со мной на диване?
– Я просил тебя не шутить на эту тему. Я тебе не для этого рассказываю о наших проблемах.
– Ты собрался? Пошли. Прогуляемся, поедим где-нибудь. Невозможно сидеть в четырёх стенах.
Мы зашли в наше любимое кафе напротив школы, где частенько проводили время после уроков. Вы бы видели наше удивление, когда мы застали там почти всех наших одноклассников!
– Надо же! Мы и не думали вас тут встретить!
– Джеймс! Дон! Мы вам весь телефон оборвали! Мы тут собрались и празднуем похмельное утро!
– О! Это то, что нужно! – обрадовался Дон. – Мне куриный бульон с гренками!
– А где Рита, Джеймс? Последний день, и вы не вместе?
Это был ехидный вопрос от Стеллы, с которой Рита дружила до восьмого класса, а потом их пути разошлись. Стелла всю жизнь любила меня и не упускала возможность подсесть ко мне поближе, когда Риты не оказывалось рядом. Я мило улыбнулся и сел как можно дальше от неё.
Эта встреча с классом в кафе – как раз то, что было нужно перед отъездом. На мгновение даже показалось, что мы сейчас пойдём домой, сделаем там уроки, ляжем спать, а утром – опять на занятия. Но все беседы были пропитаны тихой грустью воспоминаний о времени, которое нам больше никогда не пережить вновь. Мы просидели в кафе несколько часов, и наши рты не закрывались. Мы вспомнили и обсудили, должно быть, каждый день, пережитый в школе. Мы смеялись до слёз, обнимались и до последнего не могли поверить в то, что придётся прощаться.
Я не сомневался в том, что Рита устроит сцену на вокзале. Она изо всех сил старалась сделать это как можно тише, потому что боялась оставить плохое прощальное впечатление о себе. Она плакала и не могла остановиться. Я сдержался, и мне удалось не наобещать ей всяких глупостей. Я прошептал «Прощай!» ей на ухо и оставил её сходить с ума наедине с собой.
На мне была футболка, и мне было жарко. По непонятной мне причине, Дон был в пальто – длинном, сером, достаточно плотном пальто. Лицо Дона украшала недельная щетина, а запах перегара опережал его метров на пятнадцать. При этом, уверяю вас, каждая женщина в досягаемом радиусе не отказалась бы провести с Доном ночь. Было в нём какое-то животное притяжение или, может быть, факт того, что в свои восемнадцать он выглядел на все двадцать шесть, не знаю, но, словно по взмаху волшебной палочки, он заставлял каждую вторую женщину мечтать о нём. И я уже тогда знал, что Дон далеко пойдёт.
Мы упали в свои не самые мягкие кресла второго класса и приготовились к нашей короткой, но судьбоносной дороге.
– Мог бы побриться перед первым шагом в новую жизнь.
– Не переживай, Джеймс. Это не последний первый шаг в нашей жизни.
Это были последние слова Дона на территории Барбате. Он закрыл кепкой себе лицо и сладко спал, пока я волнительно перечитывал одну и ту же газету на протяжении всего пути.
David