и жили там на протяжении сотен лет. Только в XVII веке община отправилась в Новый Свет, и отсчет поколений был начат заново.
Любой был бы ошеломлен, узнав об этом!
– Все у меня хорошо, – ворчу, наклоняясь, чтобы поднять шапку. – И перестань так меня называть. Мой цвет волос – настоящее проклятие.
– О, а Тыковка сегодня ворчливая, – смеется Мероэ.
Ее успокаивающий и дразнящий тон подталкивает широко улыбнуться. Сдерживаю переполняющее желание, чтобы не уступить им, как всегда делаю, когда они используют это отвратительное прозвище. Оно мне нравится, в чем ни за что не признаюсь.
Мероэ берет у меня из рук шапку и натягивает мне на голову. Каштановый боб, татуировка в виде египетского лотоса, расцветающая в уголке левого глаза, и черная куртка в заплатках – привлекательные черты и одновременно причины избегать ее. Ей, как младшей сестре Цирцеи, предстоит произвести на свет вторую проводницу, будущую Медею, двадцать вторую по счету.
Мои сестры – не просто девушки из общины. Они две из самых могущественных ведьм Спрингфолла.
– Мы по тебе скучали, Элла, – добавляет Мероэ, обхватывая меня за плечи и ведя к машине, пока Цирцея берет мою сумку и укладывает ее в багажник.
– Я тоже по вам скучала, – отвечаю, чувствуя, как в животе разливается тепло.
Мы забираемся в машину. Цирцея и Мероэ на передних сиденьях, я сзади. Двигатель урчит, и мы отправляемся в дорогу. Сестры быстро сообщают необходимую информацию: у нас нет времени заехать домой, мама уже на Поляне с остальными. Ежегодная общинная вечеринка продлится всю ночь, и они с нетерпением ждут ее. Ведь на ней можно обменяться последними новостями, обсудить самые эффективные заклинания и суть магии, поинтересоваться о претензиях лесных и речных нимф, которые с нами соседствуют… Так много разговоров, в которых чаще всего теряюсь. Иногда чувствую себя этнологом, который оказался в одновременно знакомом и совершенно новом мире и слушает невероятные разговоры за бокалом имбирного пива: ведьмы обожают имбирное пиво, а наша мама – сертифицированный производитель в Спрингфолле.
– Элла, – зовет Цирцея, отвлекая меня от мыслей. – Сегодняшний вечер будет отличаться от предыдущих.
Мероэ бросает на Цирцею удивленный взгляд. И скорее ее реакция, а не заявление Цирцеи вызывает интерес. Разве ей не позволено мне это говорить? Меня редко интересуют события на Поляне, не представляю, что может быть таким важным, чтобы это от меня скрывать.
– Почему?
– Этот вуайерист Гермес приедет сегодня не один, – бормочет она, покачивая головой.
Мероэ поворачивается ко мне, стиснув зубы, чтобы не рассмеяться.
Цирцея и Гермес – интрижка года! Прошлой весной Гермес столкнулся с моей сестрой, когда она загорала на Поляне. Стоит отметить, что обычно Цирцея загорает топлес, чтобы избежать следов от купальника. В приступе паники и ярости – у сестры, помимо всего прочего, еще и очень гордый характер – она превратила Гермеса в свинью. Заклинание продлилось