С утра и до позднего вечера я консультировал новых членов нашей конторы, старых храмовников и молодых волхвов, учил их логически мыслить, рассказывал, как правильно раскидывать шпионские сети на территории врага, объяснял азы контрразведки и партизанских действий, давал примеры системной аналитики, то есть щедро делился всем, что знаю и умею. И поскольку народ подобрался тёртый и жизнью битый, а тупорезов не наблюдалось, всё, что я говорил, воспринималось всерьёз, материал усваивался с ходу.
Затем выдалось свободное окно в пару дней. Я собрался было оседлать лошадь и выехать на своё маленькое предприятие, где уже поставили первый барак и началась пробная варка бумажной массы, но в святилище Святовида с голубем прилетело письмецо от Огнеяра, который сообщал, что для меня есть отличный шнеккер, трофей, захваченный лютичами возле своих берегов. Храм уже заплатил за него сто сорок гривен, и судно ждёт меня в одном из рыбацких поселений невдалеке от Волегоща. Вот только для его перегона необходим хотя бы минимальный экипаж в десять-двенадцать человек.
Я человек понятливый, и вместо шаляй-валяй, гуляй-развлекайся отправился в Ральсвик, где после похода в Швецию и войны с ляхами отдыхало три четверти всех руянских варягов. Серебро у мореходов пока имелось, благо добыча в минувшем году была богатая, так что о работе никто не думал. Однако я на немедленный набор дружины и не рассчитывал. Мой интерес в другом. Следовало присмотреться к людям и прикинуть, когда большинство вольных воинов потратит свои накопления. А заодно хотелось пообщаться с весьма интересным для меня человеком – капитаном без корабля Ранко Самородом. Он не так давно лишился своей лодьи, а средств на покупку новой не имел.
Саморода, средних лет высокого костистого моряка с бледно-синими выцветшими усами и чубом на голове, я нашёл быстро и сразу узнал. Ральсвик – город немаленький, но привычки людей неизменны, и, насколько мне известно от знакомых варяжских вожаков, Ранко всегда останавливался в одной и той же таверне, которая принадлежала его старшему брату Перваку.
Мореход был невесел. В одиночестве сидел за столом и пил пиво. На улице шёл ливень. Таверна пустовала, как раз промежуток, когда обед уже прошёл, а до вечера ещё есть пара-тройка спокойных часов. Обстановка была какая-то безрадостная. Однако меня это не смутило. Я заказал кружку горячего вина с какими-то травками, молча сел напротив Саморода и сразу же услышал от него:
– Чего надо? Не видишь, мест пустых кругом полно? Не мешай мне, парень.
Машинально я отметил, что рука варяга легла на широкий кинжал, а хозяин заведения, пожилой лысый мордастый крепыш за стойкой, прислушался. Всё правильно. У каждого бывалого вояки из племени ранов столько врагов, что всегда надо быть настороже. Поэтому реакция братьев Самородов легко объяснима.
– Меня Вадим Сокол зовут, – начал я разговор.
– И что? – Капитан прищурился.
– Я слышал, что у Ранко Саморода сейчас трудные времена. И если это ты,