Марина Борисовна Тарасова

Умри вместо меня. Повести и рассказы


Скачать книгу

в память о Нате. Любимая подруга, единственная, сгорела за полгода. Жалко его, Петеньку неприкаянного.

      Так они стали встречаться. Агния объясняла Пете

      – нехорошо, неприлично говорить: Ната скончалась раком, он интеллигентный человек, инженер.

      – Конечно,

      – ерничал Петя,

      – вы с Наткой Би

      – Би —ссы слушали, культуры набирались, а я корпел сверхурочно, на семью вламывал.

      – Хотя она знала, в быту своем он не то, что матом, к черту никого не посылал.

      Однажды, погожим днем (Агния пока боялась показать ему царские апартаменты), они сидели на Воробьевых, у самой воды, и она вдруг спросила:

      – Петя, а ты изменял когда

      – нибудь Нате?

      Он резко повернулся, глянул на нее красноватыми щелочками глаз.

      – Если бы такое… такое имело место, неужто я бы тебе сказал?

      Агния смутилась, и, видя это, Петя, чтобы замять неловкость, извлек из кармана маленькую губную гармошку. Поднес к губам, заиграл тирольский вальсок.

      Ах да, вспомнила Агния, он и раньше поигрывал, и почему

      – то сконфузилась.

      – Да убери ты… свой анахронизм. Люди оборачиваются.

      – Ну и пусть,

      – не обиделся Петя.

      – Может, послушать хотят. Гармошку отец привез из Германии, мне, мальцу, в подарок. Да, скрипки у меня нет, и что?

      – Петя вздохнул.

      – Ты изменилась, Аня, за год с небольшим. Мы все переменились, и не заметили как. Помнишь, кого любили? Кто нам дорог был? Маленький Принц, Экзю

      – пери… песню еще пели,

      – он обвел рукой воздух,

      – а теперь идеал

      – этот… продвинутый Гарри Потер, гаденыш.

      – Почему гаденыш?

      – А кто же он? Бесенок. Маг, видите ли.

      Вечером они отправились в театр. Теперь билеты можно купить куда угодно, летом особенно, а театриков разных, в подвалах, да в мансардах видимо

      – невидимо. На такой театрик, в отстроенном пент-хаузе старого московского дома, они набрели совсем случайно, разгуливая по вечернему городу.

      В душном зальце было не густо публики. Играли какого

      – то нашего, провинциального автора: «Иуда, победивший Христа», без антракта. Название

      – то их и привлекло. Оба героя, одетые и гримированные как близнецы, тужились, показывая, сколь непримирима любовь божественная и земная, и нет иного выхода в соперничестве, только смерть. Почетная

      – на кресте и постыдная в петле на древесном суку

      – так ли уж важно? Одиночество Иуды, Магдалина, отвергшая его притязания, апостолы, обвинившие в воровстве

      – все эти слезы отлились Христу. Бог не может быть человеком, а если ты заносчиво считаешь себя Богом, тебя самое время распять. И в конце Мария скорбела над обоими: над Иисусом, истекающим кровью (она еще не ведала, что вознесется!) и над тем, кто бесславно умер, ушел в персть земную. Оба

      – сыны человеческие. Правда, было не совсем ясно, в чем же Иудина победа? В непротивлении злому року предателя? Жаль, статисты не загримировались