в черном стекле автомобиля.
Весь день она пристально наблюдала за девушкой из своего зазеркалья, она чувствовала в Ольге что-то близкое, родное. Да, они похожи, но это не то. Когда козел-начальник накричал на Ольгу, Татьяна увидела это из большого зеркала от пола до потолка, расположенного между окон в клиентском зале.
Ольга непроизвольно, случайно кинула ему в след проклятие, и Татьяна почувствовала, как ожила её магия и потянулась к девушке в реальном мире. Татьяна как бы придала импульс магии Ольги и в результате начальство оказалось под столом.
Татьяна начала осознавать себя совсем недавно. Она будто сгущалась в зеркалах рядом с Ольгой. Последние дней пять она наблюдала за девушкой, за миром (узнавала и не узнавала его) и вот сегодня Татьяна смогла полноценно заглянуть в этот новый мир.
Она плохо помнила что было с ней ранее.
В последних четких воспоминаниях она видела Софью. Руки, пытающиеся удержать и не удерживающие. Помнила, как её грубо тянет по полу в зеркало, как ноги засасывает во что-то холодное, липкое, как её дёрнуло, и это чёрное липкое залило лицо, залезло в уши, залепило глаза, залезло в рот и нос.
Татьяна задыхалась, пыталась вздохнуть, а вместо этого заглатывала черную жижу в лёгкие, в желудок. Когда липкая дрянь протекла через уши в мозг, Татьяна стала умирать. Она ещё слышала взрыв, чувствовала вибрацию магического выброса, но это уже не касалось её.
Татьяна плыла. Её как будто размазывало тонким слоем, распыляло. Будто экономная хозяйка намазывает тёплое сливочное масло на кусок подсушенного хлеба. Всё тоньше и тоньше. И вот масла почти не осталось, его почти не видно. Так и сознание Тани расширялось, расширялось…
Все её клеточки будто отдалялись друг от друга, как планеты после большого взрыва. Её мысли становились тоньше и тоньше. Скоро их не останется совсем. Таня не могла сопротивляться. Не могла противостоять.
Как можно сопротивляться, если у тебя нет руки или ноги, если нет головы. Даже мыслей нет. Они закончились давным-давно. Остались только ощущения. Ощущения. Почти остались. Скоро Татьяны совсем не будет, и это даже не жалко. Где ничего нет, нечему и жалеть.
Но однажды всё переменилось. Как-то резко и вдруг сила распылявшая Татьяну уперлась в невидимую границу. Вдруг Татьяна перестала рассыпаться. Будто изменился вектор силы, и её стало куда-то притягивать, тянуть. Пыль Татьяны стала стремиться в одну точку. Её потянуло, завертело, уплотнило.
Вот она уже чувствует, помнит. Раз и Волкова сидит на какой-то странной кровати и видит, как с той стороны зеркала девушка, как две капли похожая на неё, носится по убогой комнате.
Сначала Волкова могла только сидеть на этой кровати, потом смогла перемещаться по зеркалам вслед за девушкой. Она разглядывала мир и не узнавала его. Как можно жить в таких домах? А эти крытые телеги на колесах без лошадей с набитыми в них людьми, как бочка сельдью, эти движущиеся коридоры с сиденьями вдоль стен под землёй? Как такое возможно? Пока Ольга носила зеркальные солнечные очки, Татьяна успела всё внимательно рассмотреть.