окна Волковой, начал по одному пулять их в окно второго этажа.
Окно открылось и из него на крышу веранды, которая располагалась как раз под Таниной комнатой, выбралась хрупкая неясная фигурка. Она проползла к самому краю, свесила ноги и прошептала:
– Лови.
Вильгельм подбежал и расставил руки. Таня развернулась, навалилась животом на крышу, сползла еще немного и спрыгнула вниз. Вилли не удержал девочку. Они, тяжёлым кулем, свалились на клумбу с лилиями.
– Хорошо, не розы. – пробубнила Таня. – Почему не поймал?
– Я поймал, просто вам нужно меньше кушать? – обиделся Вилли.
– Это вам нужно больше кушать, а то совсем вы слабосильный. – проворчала Таня.
Она поднялась с колен, отряхнула такой же, как у Вильгельма плащ и посмотрела на мальчика. Луна как раз вышла из-за туч. Вильгельм, увидев Татьяну резко отшатнулся. Её лицо покрывала черная краска и лишь белые глаза ярко блестели в лунном свете.
– Я ж сказала, что это вы испугаетесь! – Татьяна ужасно гордилась задумкой. Сегодня она втихаря пробралась на кухню и набрала полные карманы сажи, которой испачкала руки и лицо.
– Да уж. Умеете вы удивлять. Ладно, пошли.
Вильгельм взял Таню за руку, и они направились на семейное кладбище Бьёрнов. Когда дети подошли к ограде, луна снова спряталась за тучку, и только слабый свет лился сквозь небольшие дырочки облаков. Было жутковато. Вообще-то, они не боялись кладбища. Что его бояться? Они частенько здесь гуляли и рассматривали надгробные памятники, склепы, придумывая истории про их обитателей. Да и кто здесь лежит? Родственники! Но посреди ночи, когда луна спрятала свой шлейф и не ворчали сверчки, не квакали лягушки.
Они открыли калитку и вошли на кладбище. В кромешной темноте недалеко от того места, где они стояли, послышалось пыхтение, сопение и странные звуки, будто кто-то карябал землю когтями. Этот кто-то смачно чавкал и вдохновенно урчал:
– Уурр, млям, млям.
– Вилли, он сейчас выберется. – прошептала Таня и с силой сжала руку друга.
– Откуда? – так же тихо прошептал Вилли.
– Оттуда. И сожрёт нас.
Угух, ух-ух! Из темноты послышалось уханье совы. Услышав тихие голоса, существо перестало чавкать, шумно задышало, завозилось и рвануло в сторону детей. В тусклом свете луны Таня увидела, как огромный силуэт, размером почти с неё в два прыжка одолел разделяющее их расстояние и, выставив вперед лапы, навалился на Вилли. Татьяна завертелась на месте в поисках палки или камня.
– Да ты ж мой хороший, да ты ж молодец. – радостно восклицал Вильгельм.
Это был Норд-Ост – огромный черный дог, сторожевой пёс Бьёрнов. Он поскуливал от восторгов и крутил хвостом, как пропеллером. Повалив Вилли на землю, он тыкался носом в лицо, с аппетитом вылизывая хозяина.
– Ах ты прохвост. – Вилли потрепал пса по холке. – Смотри, он тут кость прятал. – пройдя за соседнюю могилу, Вильгельм показал на заначку Норд-Оста.
– Чью? – ужаснулась Таня, прижав руки к груди.
– Тьфу