и мужчин разделял экран, любопытные зрители всегда находили способ оценить достоинства представителей противоположного пола. Из театральных лож, где они располагались, скрестив ноги на подушках, августейшим женщинам открывался вид на августейших мужчин, причем сами дамы оставались незамеченными. Американский миссионер терапевт Исаак Хедленд, который лечил многих аристократических дам, в том числе мать Цыси, отметил: «Эти нежные маленькие леди отличались любопытством и для его удовлетворения пользовались хитроумными уловками, чтобы выяснить, кто есть кто при дворе, полном столпов государства за расшитыми драконами занавесками; мне всегда удавалось получить исчерпывающий ответ, когда я спрашивал имя кого-нибудь из симпатичных или внешне отличающихся от других гостей, сведения о котором хотел получить». Цыси не случайно собирала сведения о характере великого князя Чуня – в будущем он должен был оказать ей неоценимую помощь.
Тем временем Цыси полностью посвятила себя сыну. Правилами двора ей запрещалось кормить его грудью. Для наследника подобрали кормилицу из маньчжурской семьи низшего сословия, которая отвечала требованиям двора к таким женщинам, и для стимулирования выделения у нее молока ей приказали съедать «половину утки в день, есть свиные рульки или грудную часть свиного легкого». Представители августейшей семьи к тому же платили этой женщине, чтобы она наняла кормилицу для своего родного ребенка.
Официальной матерью венценосного ребенка считалась императрица Чжэнь, и она пользовалась преимущественным правом по сравнению с Цыси. Но при этом никакой ревности, тем более враждебности между ними не возникало, и ребенок рос сразу при двух любящих его женщинах. Когда он подрос, у него появился товарищ по детским играм – его старшая сестра великая княгиня. На одной картине придворные художники изобразили брата с сестрой играющими в дворцовом саду: мальчика нарисовали в халате цвета индиго, подпоясанном красным кушаком, а девочку – в зеленом с красным жилете и с цветами в волосах. Их запечатлели в момент рыбалки из беседки, стоящей под ивой и выходящей фасадом на озеро с цветущими лотосами. На другой картине брат с сестрой в маленьких шапочках, великий князь одет в толстый халат с голубой отделкой. Стоя на фоне белых магнолий, расцветших ранней весной, и вечнозеленых сосен, они рассматривают насекомых, пробуждающихся от длительной спячки среди мощных корней старого дерева и трещин альпинария. На этих картинах младшего мальчика изобразили в два раза крупнее своей старшей по возрасту сестры.
Такие мирные и идиллические сцены с совсем маленьким сыном Цыси, а между тем империя по-прежнему корчилась в муках тайпинского восстания на юге и опасных волнений повсюду. Кроме того, существовала еще одна громадная проблема: вторжение иностранных войск.
Истоки англо-французской агрессии против Китая 1856–1860 годов можно отыскать, вернувшись на 100 лет назад. В 1757 году император Цяньлун, правивший