и пошел в шатер.
– Альфред, разреши, я отвезу эти два куска дерьма в русский госпиталь, я обещал, если они скажут правду.
– Александр, это сделают без тебя, пойдем со мной, – сказал Ильг по-немецки.
Мы отошли достаточно далеко, и Ильг произнес: «Я не ожидал, что ты так можешь допрашивать, на ученого-математика ты все же не похож».
– У нас говорят: «нужда научит и зайца на барабане играть», – ответил я. – А чье имя он произнес?
– Главнокомандующего, то есть дэджазмача, поэтому негус и ушел. Похоже, Военного Совета у нас сегодня не будет. А ты всегда носишь с собой пистолет, да еще так незаметно?
– Нет, только вчера достал, когда, вернувшись от казаков, лег спать, положил его под голову и сегодня взял, потому что вчера мне подрезали седло и испортили лошадь, пока мы говорили после Совета. Наверно, нам с Букиным, да и вообще, русским, следует перебраться жить вместе после случившегося? Всё же дэджазмач – это большой и сильный враг.
– Это ты так думаешь, а я за него не дам теперь и сантима. Здесь все решает негус. Сегодня ты – дэджазмач, а завтра – конюх. А где жить – это ты сам решай.
Так дошли до шатра Ильга.
– Альфред, у тебя полстакана коньяку не найдется? Думаешь, мне приятно людям уши отстреливать? Я же не палач, но разобраться надо было быстро… Ты же не слышал и не видел, какой цирк этот начальник стражи, который на меня с саблей полез, устроил до этого? Они якобы наказывали плетьми стражников, а сами били ими по бревну – звук другой, а стражники визжали на разные голоса. Вот я и решил взглянуть на результат полученных ста плетей. Остальное ты видел.
Потом пошел к себе и лег спать: коньяк подействовал – расслабил. Проснулся от выстрелов и криков в лагере. Мгновенно вскочил и схватил пистолет, выскочил из шатра – не затеял ли дэджазмач военный переворот? Нет, все радуются победе при Амба-Алаге! Мэконнын наголову разбил Аримонде! Вопли, стрельба в небеса, в общем, Новый год! Умылся, поехал к казакам узнать новости от «братов», что ушли в поход. Казаки сами новостей не знали и были озадачены переполохом в лагере и даже выкатили пулемет, думали, что напали итальянцы. Успокоил, что это празднуют победу, и отправился к Ильгу, я так понял, что он здесь не только глава МИДа и «ближний боярин», а и премьер-министр, и вообще, отвечает за все, кроме войны, которую не знает и не любит. Оказывается, прискакал курьер с известием, что итальянцы разбиты, сам Аримонди попал в плен[18], причем отличились «Георгис ашкеры»: они и генерала пленили с его офицерами, и пушки взяли, и не дали местным ашкерам устроить резню пленных и обобрать их до нитки. Теперь Мэконнын движется сюда и завтра с утра будет в лагере.
Потом пришел слуга от Менелика и попросил нас к негусу. Менелик сидел задумчивый и не в настроении. Я подумал, что надо бы свалить под каким-нибудь предлогом, но тут Менелик спросил меня:
– Рас Александр, для меня стало откровением, что ты так же, как и мои люди, можешь пытать, вот Альфред на это точно не способен и большинство европейцев-аристократов,