своего сына времени нет. Отец был прекрасным специалистом своего дела, но частенько выпивал, так что тоже вниманием не жаловал. Не хватало мне, наверное, родительской ласки, любви и заботы.
Еще одна причина – нежелание мириться со скромным достатком в семье. Родители работали много, а денег всё равно не хватало. Я часто задавался вопросом: почему одни успешны, а другие – нет? Для меня это было фактом несправедливости, царившей в мире, и я пытался её восстановить. Надо признаться, что я вовсе не наслаждался своими беззаконными поступками. Я искал смысл. Причины всего этого. Много размышлял.
Жизнь родителей казалась мне обыденной и скучной. А тут, в 1988—1989 гг. стали появляться первые видеосалоны, где показывали американские боевики. Мне захотелось походить на героев фильмов. Что для этого нужно? В первую очередь, крепкое телосложение. Я стал заниматься в секции каратэ. Наличие обреза шестнадцатого калибра придавало мне большей уверенности в себе.
С тех пор в школе я практически не появлялся. По окончании восьмого класса мне выдали справку о том, что я прослушал курс и отправили в ПТУ учиться на штукатура-маляра. Но и там с учёбой и преподавателями не сложилось. С учебой не складывалось до такой степени, что я даже не умел писать. Уже намного позже, в тюрьме, я научусь писать…
Помню один случай. Мама пришла с работы и принесла зарплату за месяц – пять тысяч рублей. Я только ухмыльнулся. Бросил ей пачку денег и сказал: вот как жить надо!
Где брали деньги? Промышляли на вокзалах, раздевали людей, отбирали деньги, драгоценности, занимались рэкетом. Что самое интересное, все исправно платили. Это были легкие деньги, и мне даже в голову не приходило, что я делаю что-то незаконное. Я же «вершил правосудие»! Уже позже, после первой отсидки, мой запас оружия расширился. Я ходил с ножом, как у Рембо, изготовленным в колонии, газовым пистолетом. Ели в ресторанах, денег были полны карманы, все нас боялись, никто не связывался. Только изредка бывали стычки с милицией, которые всё больше озлобляли. Жизнь казалась легкой и беззаботной, но мне всё равно не давали покоя мои мысли. Я продолжал искать смысл. Продолжал «самокопание».
Час расплаты
Однажды свершилось правосудие и над нами. Мы встретили сопротивление. Новый хозяин автостоянки отказался платить дань. Мы стали ему угрожать. В результате нас, как в кино, окружили четыре милицейских машины.
Это был 1993 год. Мне тогда было 17 лет. Приговор прозвучал как гром среди ясного неба: два с половиной года усиленного режима за вымогательство, статья 148, часть 2. Закрыли сразу из зала суда. Опять обида: не дали шанс переосмыслить, это же несправедливо!
В тюрьме у меня был друг, «смотрящий» за малолетними. Я ощутил поддержку, но всё равно негодовал по поводу своего положения. Картина вокруг, мягко говоря, была неприглядная. Почему я здесь? За что? Я не хочу такой жизни! Я просто хочу найти во всём смысл!
Тогда