поднимаюсь с шезлонга. Спокойным взглядом смотрю на Даниила. – Было приятно пообщаться.
Нет. Совсем нет.
– Мы не прощаемся, крошка. – Дан тоже встает. – Хотели уехать сегодня, но ради тебя останемся.
Боже! Нет!
Захожу вслед за Юлианой в гостиную и делаю глубокий вдох. Кажется, и не дышала вовсе, пока была в компании Егора Грозного.
– Зачем ты к ним вышла? – недоумевает сестра.
Пожимаю плечами. Сама не знаю, зачем это сделала. Кому и что хотела доказать?
– Я уже позвонила Захару, – продолжает Юлиана, направляясь в столовую. – Он сказал, что свяжется с Егором и парни скоро уедут. Не представляешь, как мы оба устали от выходок его сына. Особенно за последний год.
Вопрос вырывается прежде, чем я успеваю обдумать его:
– Почему он такой?
– Какой? – Уголок ее губ дергается в улыбке. – Самодовольный и наглый сын влиятельного отца?
Да, конечно… Деньги! Вероятно, существуют какие-то стандарты для богатеньких деток. Мажоры все как один наглецы, так?
Мы оказываемся в столовой. В этой просторной комнате нет панорамных окон и ты не чувствуешь себя словно в аквариуме. Здесь мне нравится больше. Светлые стены, высокий потолок, огромный круглый стол, широкие стулья с высокими резными спинками. Уютно. Стол накрыт различной едой, словно ожидаются еще гости. Горничная суетливо расставляет посуду.
– Это Вера, – указывает сестра на женщину. На вид ей лет сорок, не больше. – Она здесь отвечает за кухню, а ее сестра Света – за уборку. Раз в три дня приезжает садовник. Водитель живет тут постоянно, чтобы у меня была возможность в любое время поехать в город. Или чтобы он мог привезти продукты или лекарства.
Сестра сообщает все это будничным тоном, а у меня от ее слов даже немного кружится голова. Горничная, водитель, садовник… Юлиана сильно изменилась после того, как она вышла замуж за обеспеченного человека. Раньше была обычной девчонкой, намного проще, чем сейчас. Но судя по всему, она безумно довольна своим нынешним положением.
Подойдя к столу, я здороваюсь с Верой и усаживаюсь.
– Приятного аппетита, – говорит горничная и отступает в сторону, при этом оставаясь недалеко от стола.
Выглядит она такой же бесстрастной, как и водитель.
– Спасибо.
Перед нами стоят красивые тарелки с крем-супом. Наверняка диетическим, ведь Юлиана почти всегда на диете. Беру ложку и пробую суп.
– М-м-м… Это что-то невероятное! – говорю так, чтобы услышала Вера. Мне почему-то хочется сказать ей что-нибудь приятное. Но горничная никак не реагирует, будто это ее не касается.
– Вера, можешь идти, – отсылает женщину Юлиана. И когда та уходит, сестра, поморщившись, шепчет: – Все, кто давно работает на Захара, словно дрессированные собачонки. Он не любит, когда персонал путается под ногами или болтает лишнее, поэтому особо не старайся развязать им языки. Вера и Света работают на Захара лет семь. Летом они тут, а на зиму возвращаются в наш городской особняк. Меня они, мягко говоря, не любят.
На последней фразе Юлиана беззаботно усмехается и, взяв ложку,