горькими заплачу,
И жизнь я попусту растрачу,
И перестану быть собой,
Коль оскудею я душой
Иль изменю ей вдруг тем паче!
С душой убогой – жизнь убога:
Она во мне как образ Бога.
Сонет XIV
Она во мне как образ Бога:
Моя бессмертная душа!
Хоть за душою ни гроша,
Она юна и босонога.
В ней поселился дух бунтарский,
И мне его не истребить:
Решая «быть или не быть»,
Душа как принц ответит датский,
Ведь жребий ей достался царский!
Но с бесшабашностью гусарской
В ней часто спорит мудрость йога.
На пир души, на жизни пир
Меня влечет безумно Мир!
Звезда восходит над дорогой…
Магистрал
И день прожить – большое счастье,
И верить в завтрашний восход!
Свершает жизнь круговорот:
В любви и мудрость, и участье.
В любви себя я обретаю
Сквозь боль потерь, сквозь груз годов.
Я для любви на все готов:
Любовь и жизнь не разделяю.
В хор жизни голос я вплетаю,
А я пою, жгу нервы, связки!
Душа – Алёнушка из сказки:
С душой судьбу свою сверяю.
Она во мне как образ Бога!
Звезда восходит над дорогой…
Учусь любви…
Венок сонетов
Сонет I
Есть для всего масштабы измеренья:
Есть мера силы, веса и длины…
Мир красоты – иной «величины»:
Она вся – тайна, чудо, восхищенье!
И странны мне такие ухищренья:
Измерить грезы, волшебство и сны?
Попытки эти попросту смешны,
Ведь красоты божественно явленье.
Напрасный труд – исчислить вдохновенье
И на слоги дробить стихотворенье —
Так клад бесценный на гроши меняют,
Так гасят чувств безумство и азарт,
Так формализмом душу убивают:
Не совместимы гений и стандарт!
Сонет II
Не совместимы гений и стандарт!
Бездарности, завистники, кастраты,
Ваш суд всегда сродни суду Пилата:
Вам по зубам лишь кич или поп-арт!
А за окном опять колдует март,
Съедая снег, как сахарную вату.
И вновь весна манит в свои палаты —
Я воспевать спешу ее, как бард.
Цветов и линий внутренняя связь,
Гармонии причудливая вязь:
Она с рожденьем Мира родилась —
Она сама и суть, и часть природы.
Она как в храме музыка лилась:
Стихия чувства – требует свободы!
Сонет III
Стихия чувства – требует свободы!
Поэзия – родной ее язык.
Лишь ею жить и мыслить я привык,
Петь песнь ее под сенью небосвода.
И не тщеславью жалкому в угоду,
Не потому, что тайну рифм постиг:
Моя душа сдержать не может крик,
И