поместье с большим садом при нем, которое помнила мама, не сохранилось. Остались лишь огромные погреба, а также фундаменты большого помещичьего дома и многочисленных построек, что собственно и составляло усадьбу, где когда-то обитали мои предки. А вокруг расстилались необъятные пахотные земли, заливные луга, рощи и перелески, и даже виднелся строевой лес, тоже издавна принадлежавший им.
В деревне маму помнили, и что меня особенно удивило, к нам, даже к детям, люди относились с особым почтением. Это чувствовалось во всем.
– Мама, люди так хорошо к нам относятся, а ведь дедушка их, наверное, угнетал? – спросил ее с удивлением.
– Сказки все это. Если бы дедушка с бабушкой были плохими людьми, нас бы сейчас так не встречали, – ответила мама, которая не была здесь с того самого времени, когда их изгнали с этой земли, причем, чужие люди, а отнюдь не крестьяне Моловки.
Именно с того памятного путешествия стал по крупицам собирать сведения о происхождении моих предков по материнской линии. Постепенно сложилось нечто более-менее достоверное, что многократно проверял и перепроверял, рассказывая все, что обнаруживал, родственникам. Кое-что они отвергали, что-то уточняли, а иногда лишь улыбались, согласно кивая головами. Что же удалось выяснить в условиях всеобщего заговора молчания этих запуганных советской властью людей, желавших поскорее забыть своих предков? И много, и мало».
«Мой пращур попал в Россию по приглашению царя Петра I из Польши. Кем он был в Польше, неизвестно, но в России пришелся ко двору. Царь прислушивался к толковым советам «польского немца» Анджея Зарецкого и очень скоро предложил тому перейти в православную веру, то есть, по понятиям того времени, стать верноподданным России.
Принявшему православие царскому советнику было пожаловано потомственное дворянство. Он стал основателем известного рода Зарецких и, по-моему, самым ярким его представителем.
За свои труды был неплохо вознагражден. Но его потомки не были столь успешными, хотя и не оставались в стороне от событий, а многие из них были достаточно заметными в обществе.
Одна из ветвей Зарецких и унаследовала то самое поместье в Рязанской области. Судя по всему, управляли мои предки-помещики своим имуществом по-хозяйски. Старые крестьянские дома, которым наверняка больше сотни лет, даже в наши дни выглядели, как построенные совсем недавно.
Рассказали мне и легенду об одном из предков, который за редкую охотничью собаку выменял у соседа-помещика красивую крепостную девушку. Он тут же даровал ей вольную, дал прекрасное образование, а вскоре, они, по обоюдному согласию, обвенчались.
Другой предок построил стекольное производство, и долгое время управлял им, выпуская не только оконное стекло, но и оригинальную стеклянную посуду, которую придумывал сам.
Был и предок, который строил корабли.
Жили мои предки чаще в Петербурге или в Москве, реже – в других