не вежливо, но зато сразу понятно.
Он внимательно посмотрел на палец. И даже не дрогнул. Взял мою руку в свою, и мы пошли. Я сжимал пиявку в кулак, а он сжимал в кулак мою руку с пиявкой. Я чувствовал, что она там, в кулаке, и думал, что поджелудки сейчас что-то выплюнут из себя.
Мы пришли в медицинский кабинет. На небольшом топчане уже сидела Галина Эдуардовна с мокрым полотенцем на лбу и несчастным видом на лице. Она с интересом рассматривала большой кусок белой ваты и иногда его нюхала. Увидев меня, она резко качнула головой и уткнулась носом в вату по самые глаза. Башня съехала набок.
Медсестра, Алла Львовна, уже всё знала о моей беде. Когда Георгий Викторович подтолкнул меня к ней, она побледнела, но мужественно раскрыла мою ладонь и попыталась отсоединить от неё пиявку. Потянула ее за хвостик. Или что там есть у пиявки. Но та, видимо, от страха, вгрызлась ещё сильнее.
Тогда Алла Львовна дала ей понюхать из крошечной баночки чего-то вонючего. Даже мне стало не по себе. Если бы я был прицеплен, отцепился бы мгновенно. Так поступила и пиявка. Она отпрянула, как от плохой новости, и свернулась калачиком на ладони. Я тут же бросил её. Она упала на пол. Галина Эдуардовна завизжала и почему-то подняла ноги. Наверное, забоялась, что пиявка на неё накинется. Хотя пиявке еще надо было до неё доползти.
Но пиявка была очень толстая и сонная. Никуда ползти она не хотела. Лежала себе спокойно на полу, как турист на пляже. Георгий Викторович поднял её и протянул Алле Львовне.
– Может, положим её куд-да-нибудь? – раздражительно, как мне показалось, пробурчал он.
Медсестра трясущими руками вынула из шкафчика пустую баночку из-под анализов. Или для анализов. Не знаю, как правильно сказать. Бабушка говорит, что я всё время путаю предлоги. Пиявка попала в заточение, и медсестра закрутила красную крышку.
Когда все вздохнули с облегчением, а Галина Эдуардовна опустила ноги, Алла Львовна произнесла твёрдым голосом:
– Ничего страшного. Пиявки очень полезны. У них почти четыреста зубов (при этих словах я вздрогнул, а Галина Эдуардовна охнула и закатила глаза), а в слюне полезные вещества. Ими даже лечат. Гирудотерапия называется. Так что теперь, мальчик, тебе не страшны никакие болезни.
Но она ошибалась.
Глава 2, в которой я рассказываю всё про бабушку, луковое горе и цыплёнка за рубль пять
Когда мы с бабушкой пришли домой, я взял своего любимого плюшевого мышонка, прижал к груди и лёг у себя на кровать. Отвернулся к стене. Я лежал и вспоминал, как мы с бабушкой, которую срочно вызвали по телефону, идём по школьному двору, а вся школа, прилипнув к окнам, наблюдает за нами. Школа была похожа на огромное многоглазое чудовище. Я шёл с забинтованным пальцем, и больше всего мне хотелось позавывать, как сирена. Но я молчал. Бабушка гладила меня по голове и тяжело вздыхала: «Горе ты моё луковое».
Это её любимая присказка. А ещё она, бывает, вообще непонятно скажет: «Цыплёнок за рубль пять». Это тоже про меня. Я не слишком упитанный. Мне мамочка потом объяснила, что в стародавние времена,