ответил ему, – Два года назад по рекомендации президента фирмы «Бретон» зарегистрировал общество «АнСтар», где я – единственный учредитель.
– «АнСтар»? – переспросил тот, – А как переводится?
– Да никак… Задумывал, как «Одинокая Звезда», но в фирме, которая регистрировала, все напутали, и вышло, что вышло.
– Вы не против, если мы воспользуемся вашей организацией?
– Не против.
– Остается разделить доли… Володя сказал, вы хотите поровну, независимо от вклада?
– Верно… Меньше зависти, больше доверия. Да и что делить? Десять тысяч рублей уставного капитала?
– Ну, не скажите! Мы намерены вложить большие деньги.
– Вложите, как займ партнеру. За год работы эти средства будут возвращены в полном объеме.
– Мудрено, но согласен. Значит, все делим на пятерых.
– А кто пятый? – недоуменно оглядел всех, сидевших за столиком на четверых.
– Мой брат, – подтвердил мои опасения Михайлевский младший.
Что-то неприятно ёкнуло в глубинах подсознания. «Шестьдесят на сорок не в нашу пользу», – мгновенно подсчитало сознание, – «Другой вариант их не устроит», – дополнило оно.
– Согласен, – решительно выдохнул я.
– Пожалуйста, за стол, друзья, – с широкой улыбкой поднялся Михайлевский.
Мы перебрались за накрытый стол, и пир начался…
– Вы мне, как отец родной!.. Вы с ним одного возраста, и в чем-то похожи… Мы, восточные люди, умеем ценить добро… Вы никогда не пожалеете, – бормотал мне что-то подобное пьяненький Сергей.
Хотелось бы верить, а счет «шестьдесят на сорок» меж тем нашептывал иное. Но жребий брошен Великим шулером – Судьбой, и нет больше иного пути, чем тот, на который ступил по своей воле.
Глава 22. Лёд тронулся
Глубокая осень плавно перешла в раннюю зиму. По офису носились возбужденные полковники, пытаясь решить очередную неразрешимую задачку – как сделать нечто ценное, ничего не делая.
– Сколько-сколько ты там записал? – спрашивал Теплинский Синеносова.
– Сто кубов, – отвечал Анатолий Борисович.
– Так мало?!
– А сколько ты хочешь?
– Ну, хотя бы раза в три больше.
– Да ты что! Бульдозер стоит до сих пор.
– Как стоит?
– Как-как… Как стоял, так и стоит, разобранный. А тот приехал, увидел и сто кубов вычеркнул. Сказал вообще ничего не заплатит.
– Да ты что!
– Вот тебе и что. А ты, сто кубов мало, – ворчал Синеносов… И так день за днем…
Временами раскатисто смеялся Стельмах, выслушав очередной анекдот от Сотникова.
А я все сидел и ждал у моря погоды…
– Костя, а ты говорил, динамовцы не динамят. Еще как динамят, – не выдержал однажды.
– Афанасич, Володя сказал, у них сейчас все деньги в деле. Вот выведут, тогда и приступим.
– Да