железными дорогами мужу, а сама пошла в политику и возглавила транспортное лобби.
– Я до сих пор не могу в это поверить, – ответила ее соседка и близкая подруга Лисата, бывшая казначейша. – В местах, где должны спасать людей, их еще больше калечат. Это же уму непостижимо!
Меллар обратилась в слух. После того как она стала рядовым членом Совета, ее место из центра стола переехало к самому краю. Ни с кем из сидящих здесь людей она раньше не общалась, поэтому в разговоры до начала заседания ее не вовлекали. Все, что оставалось Меллар, – это прислушиваться к чужой беседе, чтобы не упустить важные новости.
– Полиция устроила рейд, две крупнейшие больницы в квартале медиков закрыли, – продолжила Алаид.
– А что стало с пострадавшими?
– Их разместили во временных госпиталях. Утром мэр встречался с Дорманом, жаловался на пустеющую казну. Просил, чтобы Совет взял на себя содержание этих лазаретов.
– Можно, конечно, и взять. Но надо сначала все рассчитать, – со знанием дела заметила Лисата. – А что врачи? Их арестовали?
– На этот раз Крегар оказался умнее и не стал повторять ситуацию с учеными: почти всех отпустил к пациентам. Но знаешь, Лисата, там и дураку понятно, что копать надо не под врачей. Наверняка эти чайные барыги подкупили дирекцию.
– Само собой. Иначе бы они так не развернулись.
– Когда люди временно шли на поправку, приняв вторую дозу чая, больницы записывали их мнимое выздоровление на свой счет. И эти красивые цифры потом оказывались у нас на столе, убеждая в том, что все не так плохо. Куда там! В итоге смертей оказалось больше, чем мы предполагали. Этими махинациями они подмочили репутацию и себе, и Совету.
– Думаешь, не выкарабкаемся? – спросила Лисата, взглянув на подругу.
Алаид сложила свои широченные крепкие руки на груди.
– Посмотрим, что предпримет Крегар. Завтра он вступает в должность Верховного военного комиссара. Если наведет порядок, то, может, и выкарабкаемся, если нет… – Алаид поджала губы. – Не хочу делать прогнозы, Лисата, не проси меня об этом. Это ты любишь все просчитывать, вот и просчитывай. Я буду действовать по обстоятельствам. Если что – вернусь к железным дорогам.
Лисата шумно вздохнула. Помолчала некоторое время и со злостью добавила:
– Проклятые лаомоосцы! Это они стоят за отравлениями: чай же привозят с их островов. Напоить бы им посла, которого мы здесь ждем. Всех их напоить! Пусть почувствуют на своей шкуре, что они натворили!
– А ты что, не знаешь, что на них этот чай не действует? – удивленно уточнила Алаид.
Лисата, казалось, потеряла дар речи. Меллар перестала делать вид, что скользит глазами по строчкам бумаг, и повернула голову в сторону говорящих. Если про больницы она уже кое-что знала, то про то, что чай не вредит лаомоосцам, услышала впервые.
– Как не действует?! – возмутилась Лисата.
– Мне рассказывали про несколько случаев, когда лаомоосцы вместе со всеми пили чай и потом не то что коньки не отбрасывали, даже на больничной койке не оказывались.
– Но