вы познакомились в столовой?
– Нет, мы познакомились в сквере. Я увидел на скамье девушку с открытым лицом и ясными глазами – такие лица сейчас почти не встречаются, мне было интересно, как ее увидит фотокамера, сможет ли она передать то, что я увидел.
«Не сможет, – со вздохом подумала Лена, записывая ответ. – Потому что за камерой стоишь ты, а для тебя все люди мусор, недостойный твоего внимания, потому ты не умеешь снимать лица и ухватывать что-то скрытое внутри. Вот камешки на тропинке и роса на листиках у тебя выходят идеально, потому что ты считаешь их достойными своего внимания, а людей – нет».
– У вас были близкие отношения? – Ей необходимо было задать этот вопрос, но одновременно Лена опасалась делать это, понимая, что сейчас вызовет новую волну ядовитых комментариев и намеков.
Так и вышло:
– А что? Вам это интересно, Елена Денисовна?
– Мне это безразлично. А для следствия необходимо выяснить, насколько близко вы общались с убитой Савиной.
– Я с ней не спал, если вы об этом.
– Я спрашиваю не из любопытства. Если вы проводили вместе какое-то время, возможно, Наталья рассказывала вам о каких-то личных моментах? Возможно, ей кто-то угрожал, кто-то ее преследовал?
– Еще бы! – скривил губы Никита. – Ее истеричка-мать. Проходу не давала девчонке, контролировала, как пятилетнюю. Наталья мне даже номер мобильного не давала, потому что эта идиотка каждый месяц распечатку звонков заказывала.
– Ну, видимо, для этого была причина? – заметила Лена. – Ни с того ни с сего вряд ли мать стала бы так себя вести.
– Говорю же – истеричная идиотка! Хотела, чтобы дочь была под ее контролем, чтобы не смела какую-то свою жизнь иметь, должна была рядом крутиться!
– Наталья не пыталась как-то это изменить?
– Как?! Эта карга контролировала даже то, сколько денег она на проезд тратит, выгребала всю стипендию и зарплату до копейки! – опять скривился Кольцов. – Чтобы ко мне на съемку прийти, Наталья выбирала момент, когда мать на работе, мы созванивались только по городскому номеру – не понимаю, как карге не приходило в голову и там распечатку заказывать.
– То есть, чтобы отлучиться куда-то, Наталья вынуждена была врать матери?
– А что еще прикажете ей делать? У девчонки вообще никакой жизни не было, ничего удивительного, что, в конце концов, она кому-то настолько доверилась, что оказалась убитой!
– Не вижу связи, – заметила Лена.
– Ну это немудрено, – уцепился Кольцов. – У вас же все просто и прямолинейно, куда вам понять. А Наташа могла просто попытаться вырваться из-под этого пресса в виде мамаши, кто-то ей наобещал золотые горы, и все.
– Для рассудительной и умной девушки, как о ней в голос говорят все, это не слишком характерный поступок.
– А вы еще и психолог? Если я говорю, что так было, значит, у меня есть основания!
– Вы тоже не психолог. Так что поосторожнее со словами, Никита Алексеевич. Какие же основания у вас есть?
– Ты… вы мне что,