и выдавливаю:
– Никита уже спать хочет…
Взгляд босса падает на ребенка, который гулит и весело лепечет, и его бровь ползет вверх.
– А мне показалось, вы хотите сбежать!
Вот не нравится мне этот резкий переход на «вы». Попой чувствую, сейчас начнется.
Глаша же стоит как ни в чем не бывало.
Беги, глупая женщина, сейчас полетят осколки!
– София, скажите, мне показалось или Глаша и вправду это сказала? – вкрадчиво тянет он, подходя ближе к домработнице.
– Сказала что? – пищу я, бросая беглый взгляд на ухмыляющуюся женщину.
– Мне показалось или она назвала Никиту, моего сына, отрепьем? Нагулянным ребенком?! – тут голос мужчины переходит в рык, и он резко поворачивается к Глаше, которая стремительно бледнеет.
– Да, она так и сказала! – киваю я как китайский болванчик.
Нет, я не ябеда, но когда мне страшно – сдам всех. Тем более перед таким, как Романов.
– А еще она называла его ублюдком! – пищу я и бросаю взгляд в сторону белой как мел домработницы.
Пожимаю плечами, всем своим видом показывая, что она сама довела до такого. Пусть и разбираются!
– София, сходите с Никитой в спальню, принесите его бутылочку, а мы пока поговорим с моей дорогой Глашей!
Глава 5
Взяв бутылочку, я не спешу спускаться к ним обратно. Мало ли что Романов там делает? А вдруг он убивает Глашу? Еще нам с Никиткой попадет.
Нет уж!
Сажусь на кровать и кладу малыша рядом. Начинаю играть с ним и щекотать. Никита смеется и смешно дергает ножками.
Ну вот как можно такого бросить? Даже если на отца… Просто взять и оставить в коробке. А если бы его нашел кто-то другой?
Боже, даже страшно подумать о том, на что надеялась его мать.
– София? – заглядывает в комнату Романов. – Пойдемте!
– Не пойду! – быстро качаю головой, в страхе закусывая губу.
Мужчина усмехается и выдыхает:
– Ну же! Вам больше ничего не угрожает!
Так уж и ничего! Я видела, каким может быть Романов, когда рассержен.
Молча смотрю на него, не делая никаких движений, и тот подходит ближе.
– София, все хорошо. Ты же голодная?
Молча киваю, ощущая, как желудок прилип к спине. С такой работой и гастрит можно заработать, если не чего-то похуже.
– Тогда пошли. Тем более Никите, скорее всего, тоже пора поесть.
– Ладно, – выдыхаю я.
Не жертвовать же ребенком!
Мы спускаемся на кухню, и Костя ставит передо мной тарелку пасты с морепродуктами.
Пахнет просто изумительно! Но выглядит так, будто их только-только приготовили.
Неужели он заставил Глашу делать ужин перед тем, как убить ее?
– Я сам приготовил, не бойся, – будто читая мои мысли, говорит Романов, а я усмехаюсь.
– Вот теперь мне стало еще страшнее.
Мужчина облокачивается на стол и заглядывает мне в глаза.
– Малинкина, я хорошо готовлю!
– Верю… – тяну я тихо.
– Тогда