окном нет.
– Не должно быть… – пробормотала я.
– Из дома выходить не советую, но дело твоё.
Командор, наконец, поднялся, освободив меня от тяжести своего тела. Я тоже встала, только медленно и неуклюже. Наступила на ногу и ойкнула. Акорн не заметил или предпочёл не замечать. Вглядывался в окно. Его силуэт выделялся на фоне окна, лунный свет подчёркивал рельеф мышц. Пожалуй, если бы не угроза в будущем и не отбитое чувство эмпатии, я бы не убегала от свадьбы, а подумала…
Не время любоваться. Я отвернулась, прохромала на кухню, и там, дико смущаясь, сделала свои дела в ведро и вернулась. Командор так же смотрел в окно, но теперь вертел в руках кинжал. Я подошла к печи и поняла, что второй раз залезть туда будет сложновато.
– Что не излечишь себя? – не оборачиваясь, спросил он.
– А вы меня на руках дальше понесёте или тут одну оставите, если я опять в обморок упаду? – с небольшим раздражением ответила я.
Нашёлся тут самый умный. Спец в целителях из другого мира. Лучше бы помог чем-то или хотя бы посочувствовал.
– Не упадёшь, – он обернулся и убрал кинжал в ножны. – Тогда ты порчу сняла и рану от стрелы вылечила, а сейчас всего-то растянутая связка.
– Откуда вы знаете? – заподозрила я неладное. – Из кустов подглядывали?
Это, похоже, его позабавило, и ответил он с усмешкой:
– Можно и так сказать.
Я продолжала пристально смотреть на Акорна, а он – улыбаться одним уголком рта. Я словила на миг ощущение, будто мы давно и хорошо знаем друг друга, а он просто слегка подшучивал сейчас надо мной. Так, не всерьёз. И вот-вот приобнимет меня, чтобы рассказать всё без утаек. Отвела взгляд, и чувство пропало. Командор, разумеется, ничего не сказал и обниматься не полез.
Значит, он, наверное, следил за мной в форме зверя. И значит, хоть в легенде прямо об этом ни слова, Акорн – оборотень. Или оборотник, как сказала та старушка.
Вздохнув, я присела прямо на пол и приложила руку к голени. Постаралась вспомнить, как это делала Люмина. Ладонь потеплела и напряглась, словно что-то невидимое слегка стягивало кожу. Горячо было и в ладони, и в ноге, но ощущения были приятными и распространялись по остальному телу. Как будто я после мороза подставила руки под струю тёплой воды и отогревалась. А потом боль утихла, а следом и жар сошёл на нет. Я с лёгким восхищением от этого чуда пошевелила ногой. Потом встала, наступила на неё, и для надёжности даже попрыгала. Нога не болела!
Искренне радуясь, я с благодарностью взглянула на Акорна. Всё же хорошо, что он мне объяснил. Командор почти сразу отвернулся от меня к окну, как будто ему не нравилась моя радость. На душе царапнуло лёгкой досадой, но я сразу отбросила это чувство: вот ещё, расстраиваться из-за того, что почти незнакомый мне опасный тип не порадовался за моё избавление от мучений. Он вообще меня в шпионаже подозревает, так что не удивительно.
– Спокойной ночи, – как можно невинней сказала я и полезла на печь.
Снился мне снова полёт, но над предрассветным лесом. Был бы хороший и