школе, там они выделялись и одеждой и манерами поведения от детей, живущих с родителями. В этом была определённая сложность учёбы детдомовских ребятишек. Им трудно общаться с семейными детьми, которые их принимали за второй сорт. Случались конфликты, драки.
Однажды Толя опоздал на урок и быстро бежал по пустому коридору. Около дверей своего класса налетел на вихрастого, конопатого мальчишку.
– Ты чё толкаешься?
– Ты чё на дороге стоишь?
– Я жду не тебя, будешь толкаться, отлуплю.
– Попробуй, чё не лупишь?
– Захочу, отлуплю.
– Посмотрю, как ты захочешь.
Они начали приближаться один к другому, толкать соперника, затем схватили друг друга за одежду, катались по полу, изворачивались, и махали кулаками.
– А ну, паршивцы, вставайте!
Кто- то схватил их за ворот, резко дёрнул и поставил на ноги.
– Портнов, почему на урок опоздал? А ты, Сазонов, только появился в школе и уже дерёшься. Я тебе сказала ждать меня у двери.
Мальчишки громко сопели, молчали и, набычившись, смотрели прямо перед собой. Завуч открыла дверь класса и втолкнула нахохлившихся, как воробьи перед дождём, мальчишек.
– Надежда Степановна, прервитесь на минутку, я привела нового ученика. Портнов, иди, садись на своё место. Ребята, это Миша Сазонов, он будет с вами учиться, прошу любить и жаловать. Надежда Степановна, посадите драчунов за одну парту.
Оставшуюся часть урока Миша и Толя толкали друг друга коленями и локтями. Однако, вскоре они подружились, поклялись в вечной дружбе. Они порезали себе ладони, и соединились пятнами выступившей крови. О такой клятве они читали в какой-то книге.
У Миши родители тоже погибли и он жил с тётей, у неё своих детей никогда не было, и она всю свою неиспользованную любовь вылила на племянника, хотя была и строга с ним. Толя постоянно, все дни после школы проводил у них. Директор детского дома разрешила такие отлучки, только строго наказала, чтобы ночевать обязательно приходил. Тётушка строго следила, чтобы ребята готовили уроки, она опекала их одинаково, не разделяя на своего и чужого. Толя чувствовал здесь себя своим, родным, словно у него опять появилась, когда то потерянная, семья. Он часто вспоминал родителей, тот день, когда они погибли, вспоминал машину, мчавшуюся с бешеной скоростью. Он тосковал по ним, часто видел их во сне.
Прошло много времени, ребята окончили школу, получили аттестаты, и тётушка проводила их в армию, где дружба не раз выручала их в сложных ситуациях. Как то один из старослужащих, которые называют себя стариками, приказным тоном обратился к Анатолию: – Слышь, салага, подрай мне сапоги.
– Я бы с удовольствием помог тебе собраться в увольнение. Вот только просить надо вежливо.
– Ты что молодой, салажонок, ерепениться вздумал? Я тебе быстро рога обломаю.
Он бросил всё и стал надвигаться