по одному коридору, потом по другому, а потом заскочили в лифт и проехали несколько этажей. В лифте молодой повеса не обратил на Балабанова никакого внимания или сделал вид, что не обратил, но детективу было уже все равно. Гонка начинала утомлять его. Наконец, Павел замедлил шаг и пару раз оглянулся. Оба раза Балабанову пришлось показать чудеса маскировки в практически пустом коридоре. Когда же противник впереди медленно подошел к дверям какой-то каюты, Балабанов замер от неожиданности, совершенно позабыв о всяческой предосторожности и дыхание его на мгновение остановилось. Его подозреваемый собирался войти в каюту капитана Овсянника! Только сейчас Балабанов сообразил, куда они заскочили.
Павел постучал в дверь каюты и Виктор Андреевич двинулся нерешительно в его сторону, но этот подозреваемый, вместо того, чтобы войти, вдруг взял да и оглянулся. На лице его кривилась ухмылка.
– Что, брат, устал? – участливо поинтересовался он.
В ту же секунду дверь каюты открылась и показался Филипп Владимирович Овсянник. Он хмуро пожал руку Павлу, впустил его внутрь и поднял взгляд на детектива.
– А, и вы тут? Очень хорошо, – произнес Овсянник. – П-проходите… Что с вами?
Виктор Андреевич лишь неопределенно пожал плечами, поскольку и сам толком не понимал, что это с ним сейчас произошло. А потом бочком мимо капитана протиснулся в каюту. Овсянник закрыл дверь.
– В-вы уже знакомы? – спросил он у обоих сразу.
– Да я и не знаю, – пожал плечами Павел. – Ваш Мегрэ бежал за мной по пятам, как привязанный, но так и не подошел.
– Кто вы такой? – строго спросил Балабанов.
– Капитан российской милиции Павел Павлович Исаев.
– Кто?! – изумлению Балабанова просто не было предела.
– Вам предъявить документы?
– Подождите, – запротестовал Виктор Андреевич, – давайте во всем разберемся.
Подобный абсурд был категорически противопоказан его реалистичному мышлению.
– Давайте, – согласился Паша Исаев.
– Д-давайте, – подхватил Овсянник и с мелодичным звоном раскрыл дверцу маленького барчика, – и п-примем немного для ясности.
На столе появилась пузатая бутылка армянского коньяка и три бокала.
– Объясните мне, – потребовал Балабанов, – каким образом все это сходится? Ведь вы, – он ткнул пальцем в грудь Паши, – тот самый молодой человек, который следил за Полиной Ковец. Это вы танцевали с ней в ресторане накануне убийства, и вы первым подбежали к трупу, когда она обнаружила его.
– Все правильно, – согласился Исаев. – Это именно я.
– Но при чем…
– В-валерий Андреевич! – вмешался капитан Овсянник. – Отвлекитесь на мгновение, чтобы, так сказать, п-пригубить за знакомство.
Балабанов не глядя взял бокал, опрокинул содержимое в рот и поторопился продолжить:
– Я ведь думал… –