весь мир – просто текст книги! Я могу менять его, тем самым меняя объективную реальность!… ну, то, что ты зовёшь «реальностью». А я зову это вымыслом, – Некрономикон пару раз запнулся, так как постоянно начинал смеяться. – Или ты правда думал, что в реальности может быть такое, что вы пришли в случайный город, стали опрашивать случайных людей в нём, и они оказались именно теми, кого вы искали? Вам самим не смешно? Я просто изменил эту выдуманную реальность, поставив Шабби и Ньярлу в те места!
Это значило, что, получается, он и правда ответственен больше всех за смерть Сиэль и безумие Шона… но, учитывая, что он рассказал – можно ли его винить? Сиэль и Шон и так умерли бы, да и тем более, всё это не имеет значения. Весь этот мир – вымысел, история, фикшн. Вся их жизнь контролируется какой-то там писательницей. Тогда в чём смысл? Клэйнам не хотелось в это верить, но почему-то, словно в глубине души они уже знали это, они не стали слепо отрицать и смиренно приняли это… а может, это смирение тоже было написано Гердой? Но разве это не риторические вопросы, если их тоже пишет она?… или не она?
Угрюмое, печальное и депрессивное молчание прервал звонкий голос Некрономикона:
–О, мне уже пора! Кто бы мог подумать, что это случится так скоро. Что ж, всем пока, приятного перезапуска!
–Нет, стой, подожди! – крикнул Оливер.
Но парнишки, одного в бумагу, уже не было. Он просто исчез. Кроме Оливера и Цираэль больше в комнате не было никого. Они сидели в оцепенении, не способные сдвинуться с места. Клэйны не хотели принимать правду, сказанную Некрономиконом, однако, на подсознательном уровне, они признали, что это так. Оставшись наедине друг с другом да с огнём в камине, они даже не могли собраться с силами, чтобы посмотреть друг на друга. В это же время, сквозь потолок, нет, сквозь само пространство, откуда-то сверху к голове Цираэль потянулась какая-то ломанная тёмно-синяя, словно из чернил, линия. Она не имела ширины, словно была двумерной, а скорее даже одномерной, несмотря на то, что изгибалась. Глаза Оливера были прикованы к креслу, где только что сидел Некрономикон, поэтому он этого не видел. И стоило лишь этой линии коснуться Цираэль…
Пылающий клинок вышел из груди Оливера. Цираэль, с улыбкой на лице, держала меч, который, сквозь спинку кресла, пронзила своего мужа насквозь. Мягким и спокойным голосом она заговорила:
–Не бойся. В следующей итерации мы снова встретимся. Может, я уже не буду Цираэль, а ты уже не будешь Оливером, но мы обязательно встретимся и будем любить друг друга. Ведь именно та нам предписано. Так что не надо бояться или отрицать… просто расслабься.
Такая рана не убила бы Оливера сама по себе. Даже если расщепить его на атомы, он всё ещё сможет регенерировать, ведь в этом мире его удерживает ненависть. Он чувствует её всё время, даже когда так не выглядит, и благодаря этому живёт. Но сейчас он чувствовал такое… спокойствие. Он видит меч Цираэль в своей груди, и он спокоен. Полное умиротворение. Мир вокруг, кажется, рассыпается, перестаёт существовать. Но всё это уже не важно. Всё будет хорошо. В следующий раз. В следующем мире. В следующей версии.