– наверное, она с погибшей были подругами. Только непонятно, при чем тут я. То есть, понятно, что ей надо на кого-то выплеснуть свою ярость и злость, но я-то тут при чем?! Ее подругу убил кто-то другой, прием кто-то из ее же… не знаю… друзей? Сослуживцев? Как их назвать? То ли она этого не понимала, то ли ярость просто застила ей глаза – не знаю.
В любом случае, одно только это спасло рыжую от ответки, равноценной тому, что она пыталась сделать со мной.
Вместо этого она всего лишь отлетела на несколько метров, плюхнулась на задницу, не удержала равновесие и упала на спину. Возможно, даже ударилась головой – группироваться она совершенно не умела.
Но это уже не мои проблемы. Я и так смягчил свою реакцию как мог.
– Слушай, ты. – негромко, но твердо начал я. – Ты ошиблась адресом, я тебе не рыцарь какой-нибудь. Еще раз полезешь с кулаками – получишь кулаками в ответ, за мной не заржавеет!
Рыжая медленно села, а потом и поднялась, не сводя с меня взгляда:
– Ого, распетушился… А в ноктусе вел себя как последняя истеричка, чуть ли не в слезах умоляя нас вернуться! Что, не помнишь такого?!
– Лиза, он… – робко вмешалась Кона из-за спины рыжей.
– Потухни, тихоня! – резко обернулась Лиза. – Ты свое дело сделала, теперь не отсвечивай!
– А ты чего тут раскомандовалась?! – хмыкнул я. – Умная чересчур, череп жмет?!
В какой-то степени я рисковал, конечно. Могло оказаться и так, что рыжая дура тут главная и действительно имеет право командовать всеми, включая меня… В смысле, того меня, которого она знает, не меня-меня, конечно же.
Да, так могло оказаться, но очень вряд ли. Она явно не самый уравновешенный человек, а таких люди не ставят во главе какого-то хотя бы мало-мальски разумного общества. К таким людям у всех настороженное отношение, потому что невозможно знать, что стукнет им в голову в следующий момент, по какой причине это произойдет и главное – чем они будут готовы пожертвовать ради того, чтобы это реализовать.
Судя по сузившимися до размером танковых бойниц глазам рыжей, она готова была пожертвовать всем.
– Череп, кажется, тебе жмет, дафын. – угрожающе прошипела она, картинно опуская правую руку, в которой серебрился какой-то металлический предмет. – Но это ничего, с этим я тебе помогу!
На ее лице внезапно вспыхнули три солнечно-желтых полосы, сбегающих вниз по щеке от левого глаза. Одна из них тянулась и вверх тоже, пересекая глаз и скрываясь под копной рыжих волос. Все это напоминало диковинный шрам, полученный в схватке с каким-нибудь диким зверем, но что-то раньше я не слыхал, чтобы шрамы светились, как гребаные светодиодные ленты, вживленные под кожу!
– Лиза!!! – панически завопила Кона за спиной у рыжей.
И было от чего. Вспыхнувшие на лице полосы были не единственным изменением.
В ее руке вместо чего-то металлического, что она достала из кармана, сиял выплавленный из чистого сияющего света топор. При этом явно – не плотницкий или лесорубный инструмент, а оружие. Рукоять в локоть длиной, небольшое, но массивное лезвие и что-то вроде молотка с другой от него стороны.
Оружие