Расскажу, как только закончу.
– Ну-ну, умник. – Директор запахнул халат и слез с парты. – А знаешь, что твой отец спросил у меня, когда мы с ним были примерно на том же этапе тренировок?
– Расскажите, – вежливо кивнул Деймос.
– Однажды вечером он спросил: «Как думаешь, сколько мне осталось?» Он имел в виду, сколько ему осталось оставаться в своем уме. И ты знаешь, в глазах у него все время висел, где-то между задней стенкой и мозгом, страх. Такой, знаешь, заячий глупый страх. Я уверен, что именно этот страх и спас его в результате, если так можно выразиться.
Деймос усмехнулся, в который раз убеждаясь, что свою проницательность директор не пропил.
– Думаю, я могу пояснить…
– Э не, иди-ка ты со своими пояснениями к психологу.
– Это мы школьные психологи! – весело воскликнули дети и с хохотом выскочили из класса.
– Все, что тебе необходимо, я даю. А правильно или нет то, что тебе необходимо, это уже вопрос не ко мне. Все, бывай. Как закончишь этот свой эксперимент, приходи, рассказывай.
И грязно-серый халат, поплыл в сторону своего кабинета. Кассандра тоже ушла – насколько это было для нее возможно. Деймос остался один и медленно пошел в сторону их с Люцием комнаты.
Прав ли директор или нет, но важные вещи он видел насквозь, а важным в данном случае было то, что Деймос не боялся Кассандру. Она действительно внушала ему раньше трепетный ужас, но только до того, как он впервые использовал ее силу и впустил в сознание, и первое время после. Как заяц он, предположим, не дрожал, но был к этому близок. А потом вдруг понял, что боится ее зря. Да, она часто мельтешит у него перед глазами. Да, она может читать его мысли и знает все желания. Но от древнего монстра, проклятия семьи, он ожидал чего-то большего. Прошло уже практически два месяца с начала их своеобразной «семейной жизни», а он заключил с ней только одну-единственную сделку, и то – по жесткой необходимости, надо было идиота-брата и Алису из леса выводить. И больше на соблазны он не поддавался. Значит, справлялся.
Деймос долго размышлял над причиной безумия его предшественников и пришел к выводу, что вина здесь была не только в Кассандре, разрушающей души носителей. Скорее всего, его предки слишком уж часто заключали с ней сделки, отдавая взамен свои привязанности и чувства – чем она там питалась. В таком случае выход прост. Деймос решил работать на опережение – «выращивать» в душе новые интересы и скармливать их Кассандре. Будет выделяться сила – и хорошо, хранить ее он научился, а больше никакой опасности ему не грозит. Какой бы ужасающей не была ситуация, главное, что он ее контролирует.
В их комнате было пусто. Люций еще не вернулся, и стоило использовать это время с толком. Деймос сел за стол. Перед ним лежал листок бумаги – жертва его новой самодельной страсти, рисования. В душе сейчас варились и тихонько закипали различные эмоции, но как выплеснуть их вот на эту плоскую пустую поверхность устрашающе-белого цвета, Деймос не знал. Он провел одну линию, потом вторую. Понял, что это бессмысленно. Художник из