что рассказать?
– Узнаешь. А у тебя?
– У меня другая ориентация. Мне парень ни к чему, – шучу я, – а муж тем более.
– Ты понял меня, – строжится она.
– Прейду, расскажу.
– У меня другой вопрос.
– Спрашивай.
– Можно как-то выяснить, жив ли мой отец? У меня больше никого нет.
– Тут я не помогу. Кровопийцы хоронят всех в общих могилах или вовсе не хоронят, списки, скорее всего не составляют, – но вдруг понимаю, что делаю ей больно, убиваю последнею надежду в ней, – Скорее всего его, эвакуировали с первой волной, все шишки свинтили вовремя. Это бы объяснило, почему он тебя не выкупил. Просто не смог. Не успел.
– Хорошо, если так.
Я чувствую ее на расстоянии, ее печаль и горечь. Непривычное для меня состояние. Человека, который привык думать только о себе. Я вдруг стал зависеть от ее настроения. Мне хотелось видеть ее улыбающейся и счастливой.
Через какое-то время.
– Ты скоро?
– Да-а, – тяну я довольно, – Соскучилась уже?
– Нет, переживаю.
Какое-то время тишина. Решил подначить ее.
– Как тебе мой вид после ванны? Как тебе размер моего стручка? Подходит?
– Такое сложно назвать стручком, скорее дубина! – с возмущением и иронией.
Я рассмеялся от души. Казалось, тоже хочет что-то спросить, но не решается.
– Так-то я белый и пушистый, если меня не злить.
– Трахни там уже кого-нибудь по дороге и отвяжись от меня!
– Кого? Труп бабки или кошки?
– Фу! Заткнись!
Мне нравятся эти щепетильные разговоры на расстоянии, щекочут нервы. А вот и решилась.
– В лагере подружка, небось, есть.
– Нету.
– Почему?
– Не стоит на них.
– А на меня стоит, значит?! – возмущенно.
– Всегда.
– Мы знакомы всего полдня.
– Полдня и стоит, – и как-то так легко признаваться. В глаза смотреть сложнее.
– Значит, я была права! – пауза, – После ванной не стоял, – уточняет чертовка.
– Распарило, упал. Стеснялся, – а сам ржу.
– Да, неужели?! – она тоже сдерживает смех.
– Скажи еще, что у тебя нигде не зачесалось, глядя на меня?! Губу то прикусила!
– Да, пошел ты!!! – но беззлобно, – Ты! Ты…
– Стоп, – вдруг говорю я.
Опасности не было, тихо, просто не хотелось слушать ругань в свой адрес. А потом намеренно молчал, пусть понервничает. Накидал вещи в рюкзак, термо-белье, костюм, комбинезон зеленый к ее глазам, и спец. костюм защитный, как у спецназа. Все, что может, пригодится. Не ей, так в лагере кто заберет. Прилично набралось, рюкзак и две сумки. Еще одну аптеку обчистил, чтобы занимало меньше места из коробок доставал, рассовывал. Как-то на расстоянии обсуждать пикантную тему было приятнее, остро, вкусно. Ладно, достаточно молчал, пусть выдохнет.
– Все нормально иду домой.
– Слава Богу! – выдохнула она облегченно. Мне не реально приятно.
– Ты меня ждешь?
– Чайник нагрела, ковры вычистила, – ехидничает она.
– Лучше