по постаменту на сто восемьдесят градусов, как бы невзначай толкнул Теско. Чапуль старательно просемафорил. А задний шагоход, повинуясь командам, принял вправо.
– Командир, можно аппарат в бою проверю?
Шиле, понятно, хотелось пострелять. Конечно, одинокий сухарь не та цель, на которую нужно тратить пяток серебра, но необходимо учиться по более шустрым целям на ходу стрелять, да и вообще стоит ли надеяться на пулемёт, как он себя покажет.
– Давай пару коротких. Не попадёшь – больше не стреляй. И да, чуть вперёд целься.
Дуду-дух.
Очередь ушла в сторону сухаря. Слишком низко, а так почти.
Дуду-дух.
Сухарь на миг споткнулся. Видно одна из пуль его задела по касательной.
– Остановка, – скомандовал Данил. Чапуль продублировал его слова, размахивая флажком по кругу. Конечно, второй шагоход не успел среагировать и поэтому пробежал чуть дальше, благо был правее.
– Шило, давай, не подведи.
Дуду-дух.
Сухарь сразу остановился, как бы раздумывая, и рухнул лицом вперёд.
– Начальник, я сбегаю посмотреть?
– А прикрывать кто будет?
– Мне нужно видеть, куда я попал. Да и сухарь жирный, у него такой сидор здоровенный за плечами, я просто обязан его досмотреть.
– Беги! Теско, бежишь с ним и страхуешь.
Геха открыл запоры задней решетки, и двое шустро убежали лутать тело.
Данил приложил винтовку к плечу и стал сам прикрывать Шило.
Ничего серьёзного в этот момент не произошло, Шило с новеньким вернулись назад.
– Да ну, начальник, так не честно, всё как решето. – Шило потряс объёмный рюкзак сухаря. Послышался звон разбитого стекла, и вместе с ним до Данилы донёсся запах сивухи.
– Ха, лошара, – подколола его Карина.
– Да тут всё дырявое, одежду даже снимать не стал, вся в дырах, и мазёл этот прострелян весь.
– Заскакивай, поехали. И ты в голову попал хоть раз?
– Нет, – честно признался Шило.
А отсюда следовало два вывода. Сухаря можно было убить не только выстрелом в голову. И второе – значение пулемёта Данил явно переоценил. Столько патронов сжечь, чтобы убить одного сухаря.
По пути оказалось, что всего три сквозных отверстия в рюкзаке, а ничего целого там не осталось. Как-то так получилось, что три пули испортили абсолютно всё, что было в рюкзаке. И котелок, и кружка, и консервы, и мешочек с крупой и трёхлитровая бутыль – всё пробито или разбито. Но порадовал хоть и пробитый, но серебряный портсигар и набитый медными монетками кошель.
Хотя грусти Шила по поводу разбитого спиртного можно было посочувствовать. Ну или поподкалывать его.
– Первый раз в рюкзаке спиртное, да в таком объёме.
– Так ручки-то кривые, да ещё и из задницы. Конечно, откуда целое что в рюкзаке останется, – очень, участливым голосом проговорила Карина.
– Опасность слева, – как бы