стороны, так происходило потому, что Западная Германия придерживалась более разумной экономической политики. С другой стороны, потому, что отчаянная потребность вернуться к нормальным жилищным условиям и потребность в общем улучшении качества жизни стали стимулом к небывалому подъему рабочей силы. Но это не означает, что разрушение собственности является благом для того, кому эта собственность принадлежит. Никто не захочет поджечь свой дом, рассчитывая на то, что необходимость впоследствии восстановить его придаст человеку энергии.
После войны, как правило, на какое-то время происходит подъем рабочей силы. В начале знаменитой третьей главы «Истории Англии» Маколей указывает:
«Никакая обыкновенная неудача, никакая заурядная ошибка в управлении не могут причинить нации столько несчастий, сколько блага нации способен дать постоянный прогресс в плане физических знаний и постоянное стремление к самосовершенствованию. Часто обнаруживалось, что обильные расходы, большие налоги, абсурдные торговые ограничения, коррумпированные суды, разрушительные войны, мятежи, преследования, пожары, наводнения не могут разрушить капитал быстрее, чем он создается усилиями граждан».
Никто не захочет, чтобы его собственность была разрушена как в военное, так и в мирное время. То, что наносит вред и разрушение отдельно взятому человеку, также наносит вред и разрушение множеству лиц, которые объединены в нацию.
Многие из наиболее часто встречающихся заблуждений в экономике – следствие склонности (особенно характерной для нашего времени) мыслить такими абстрактными понятиями как «коллектив», «нация» и забывать или игнорировать при этом отдельно взятых людей, которые их составляют и придают им смысл. Можно ли считать военные разрушения экономически выгодными, если в первую очередь думать о людях, лишившихся своих домов?
Те, кто продвигает мысль, что военные разрушения увеличивают общий «спрос», забывают о том, что спрос и предложение – это всего-навсего две стороны одной медали. Предложение создает спрос, так как оно, по правде говоря, и есть спрос. Товар, выпускаемый производителем, является тем, что он имеет и что он может предложить в обмен на то, что он хочет.
Например, пшеница, которую предлагают фермеры, является их же спросом на автомобили и другие товары. Это является неотъемлемым признаком современного разделения труда и экономики обмена.
Хотя этот основополагающий факт не очевиден для большинства людей (включая даже тех, кто имеет репутацию блестящих экономистов). Джон Стюарт Милль[3] и другие классические авторы видели, что скрывалось за «денежной завесой», несмотря на то что иногда и им не удавалось учесть сложные последствия применения денег. В этом смысле они опережали многих своих сегодняшних критиков, которые, скорее сбиты с толку деньгами, чем научены ими. Простая инфляция – то есть простое печатание денег, впоследствии вызывающее рост зарплат и цен, –