оно пульсировало в такт сердцебиению, пробивалось сквозь пелену крыльев. Это заемная сила спешила покинуть чуждое ей тело, вернуться к своим хозяевам.
Из остолбенения меня вывел резкий рывок за плащ – волк торопливо тянул меня в сторону ворот. С трудом сглотнув, я поспешила за ним, постоянно оглядываясь на княгиню. Не знаю, чего боялась больше – что она стряхнет птиц и ринется на нас или что птицы, растерзав ее, начнут искать себе новую жертву.
Ворота распахнулись сами, стоило мне только сбросить тяжелый брус. Волк рванул в лес и остановился, поджидая меня. Я все еще медлила, оглядывалась на каждом шагу, вздрагивала от любого резкого птичьего крика.
Серебряное сияние угасло, и навалилась непроглядная темнота, густая и вязкая. Птицы ринулись в разные стороны и исчезли в черноте безлунного неба так же стремительно, как и появились. На земле осталась лежать княгиня – уже не серебряная, ничем не отличающаяся от обычного человека. Она захлебывалась рыданиями и царапала землю, даже не пытаясь подняться. Белая рубаха была изодрана птичьими когтями, седые волосы паклей свешивались на лицо. Ничего жуткого или величественного не осталось в этой женщине – ушедшая сила опустошила ее, забрав даже то, что было даровано ей от рождения. Сейчас она вызывала только жалость.
С легким сердцем я бросилась догонять волка. Погони можно не опасаться.
13
В овечьей шкуре
– Опасаться нужно ночи.
Волк сосредоточенно натягивал тетиву и подгонял ремни колчана, чтобы легко вытягивать стрелы.
– Что мешает начертить охранный круг и спокойно переночевать, как раньше? – Напряженность волка передалась и мне, я оглядывалась, судорожно стиснув посох.
– Не сработает. Чертить его надо до последнего луча солнца. – Волк попробовал пальцем натяжение тетивы и остался доволен. – Так учат даже в нашем, срединном мире. Что уж про подземный говорить.
Я сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь. На самом деле я вполне могла безбоязненно переночевать и в тереме княгини, просто бросив ее во дворе. Но ворота остались нараспашку, и, чую, скоро ведьму ждет визит всей окрестной нечисти да нежити, желающей поквитаться за убитых и замученных собратьев. Не хотелось бы попасться им на пути.
Так что мы поспешили отойти от терема как можно дальше. Тропа слабо мерцала под ногами зеленоватым светом, словно гнилушки на болоте. Хорошо хоть, не белым – думаю, после посещения «серебряного княжества» мы еще долго будем шарахаться от этого цвета.
– Как ты смог призвать птиц?
Волк долго молчал, а потом сказал неуверенно, отводя взгляд:
– Я позвал. Позвал, как учили, – духов, которым в селе приносили подношения, предков, неотступно следящих за своими детьми. Я не знал, что получится, что они откликнутся, я же не шаман, я же не прошел инициацию. Тем более я не знал, что их откликнется так много…
Я прикусила губу, вспомнив наказ Яги не просить помощи у нечисти. Но были ли птицы нечистью или действительно