хорошо выкрутили трусы. Делали это обычно вдвоем: один двумя руками держал, второй крутил, получалось почти сухо. Оделись и пошли. За парком трактор с плугом допахивал поле, осталась небольшая полоска. Разбрелись по пашне, идем, под ноги смотрим, переговариваемся, кто патрон нашел, кто пулю…
Поле вспахано хорошо, глубоко, местами под плодородным слоем обнажился песок. Я шел между двумя гребнями земли, зажимая в кулаке несколько найденных целых патронов: идешь и трешь их друг о дружку, стирая ржавчину.
Небольшая металлическая пластина торчала на самом дне борозды. Я присел рядом, положил в сторону патроны и осторожно начал отгребать землю. Мое любопытство возрастало, но внутренние ощущения говорили, что надо быть очень осторожным… Пластина оказалась соединена с округлой поверхностью. Недалеко копошился Игорь, я позвал его, он подошел, рассмотрел мою находку, взялся двумя руками за пластину и попытался пошевелить, но ничего не сдвинулось. Тогда мы вдвоем потянули, чуть раскачивая, и рядом с пластиной зашевелилась почва. Осторожно отгребая свежевспаханную землю, освободили еще три такие же пластины, всего получилось четыре. К нам присоединились Серега и Сашка, они принесли палки. Копать стало проще, вчетвером работа пошла быстрей, и буквально через пять минут мы поняли, что это – бомба. В документальных фильмах о войне часто показывали, как немецкие самолеты веером сбрасывали их на землю.
Мы откопали ее на две трети, она торчала вертикально, толстые круглые бока в рыжей ржавчине золотились сухим песком… В тот момент мы не задумывались, что делаем.
Сашка, обойдя раскоп кругом, спросил:
– Ребята, может больше ее не будем копать. Вдруг боеголовка целая, рванет….
– Не рванет, – сказал Серега, – не должна. Если уж за двадцать восемь лет не рванула…
Сашка опять заканючил:
– Зачем она нам нужна? Что будем с ней делать, ведь очень тяжелая, не поиграешь, а если еще и боеголовка целая, даже тол не выплавишь…
– Нет, – сказал Игорь, – копать надо до конца, пока не увидим всю бомбу. Вдруг кто-нибудь другой найдет, который не знает, как с ней обращаться. Найдет и взорвется. Если мы начали, то будем докапывать! Ну что, согласны?!
Мы задумались. Темное вспаханное поле, желтое пятно песка и посредине торчит бомба. Погода стала лучше, ветер разогнал тучи, я посмотрел на небо и вспомнил о том, что родители велели искупаться, позагорать, еще искупаться и домой.
– Ребята, вроде как домой пора, давайте решать, что делать. Решаем, делаем и домой. Либо будем копать, – я не успел договорить, как Сашка сказал быстро, – либо закапывать, а вообще-то давайте ее в музей школьный отнесем!
Эта идея сразу всем очень понравилась, и мы продолжили. Песок, чуть влажный, приятно холодил ладони, отгребали его в сторону, но недалеко. Рядом на пашне получалась мягкая площадка. Работали молча, аккуратно, без суеты, не мешая друг другу.
И вдруг бомба качнулась, скрипнула своими шершавыми боками. Я как раз убирал песок