который он бережно прижимал к груди, словно священную чашу. – Благодарю, мистер Тернер, – сказал сэр Джон и направился к выходу.
– Сэр Джон, подождите!
Он резко обернулся, удивленно приподняв брови.
Стефани подошла и коснулась его руки.
– Ваш парик. Боюсь, он немного съехал набок.
Стефани почувствовала, что у нее за спиной все затаили дыхание.
Она поправила парик и отступила назад, окинув критическим взглядом опешившего адвоката.
– Так гораздо лучше.
У сэра Джона дрожали губы. Кончик носа стал пурпурным.
– Ваш отчет должен лежать у меня на столе в половине девятого, и ни минутой позже, мистер Томас, иначе этот день в моей конторе станет для вас последним. И пусть Олимпия сам разбирается.
Он вышел из комнаты, с размаху ударив портфелем по деревянной притолоке.
К восьми часам вечера Стефани чувствовала себя так, словно ей в спину вогнали ржавый железный прут.
Отчет. На словах все казалось таким простым. А на деле? Насколько сложно подготовить отчет?
Оказалось, подготовить отчет очень нелегко. Для этого Стефани пришлось копаться в юридических документах, сложенных стопками у нее на столе и на полу под ногами, и, помимо всего прочего, разбираться в сухом языке закона. Ей пришлось сопоставлять факты и описывать каждый прецедент, выискивая совпадения и соответствия, имевшие отношение к рассматриваемому делу. Попробуйте написать тридцать или сорок страниц отчета, если вы не имеете ни малейшего представления о британском законодательстве и вообще не имеете понятия о законе. И, слава богу, она еще помнила латынь, хотя благодарить следовало мисс Динглби за ее упорство и настойчивость, а не Бога, который в данном случае был совершенно ни при чем.
Стефани посмотрела на часы, на этого черного тирана с белым циферблатом: он неумолимо отсчитывал секунды на своей полке. Девушка позволила себе потянуться, запрокинув руки за голову. Господи, как же хорошо! Затекшие позвонки благодарно пощелкивали, словно костяшки домино. Но льняная ткань, которая утягивала ее грудь, не давая дышать, грозила сползти в любую минуту. Стефани полагала, что в мужской одежде она будет чувствовать себя гораздо свободнее – ибо ненавидела все эти нижние юбки и корсеты, – но здесь были свои неудобства. И в некоторых местах мужской костюм так же стеснял движения. Господи! Она отдала бы все на свете, чтобы избавиться от этой упряжи и освободить свою несчастную расплющенную грудь ради одного нормального вздоха. Хоть на мгновение снова почувствовать себя женщиной и ощутить свободу своего тела.
Стефани задумчиво посмотрела в окно. Уже давно стемнело, и все клерки разошлись по домам к своим вкусным ужинам и уютным постелям. Она была совершенно одна.
Почему бы нет?
Стефани покрутила ручку в руках, положила ее на стол и сбросила сюртук. Она расстегнула жилетку грязно-коричневого цвета и высвободила блузу из жутких черных брюк, запустила под нее руки и, с удовольствием ощущая свою нежную девичью кожу,