а носит очки и держится солидно, Маша более живая и порывистая. Сейчас же оба пребывают в дурном настроении. Миша на протяжении разговора что-то пытается найти в комнате, подсвечивая себе фонариком.
МИША. Нет, это просто невозможно! Мне опять всю ночь снились какие-то кошмары!
МАША. И мне!
МИША. Будто бы я получил "двойку" по физике из-за того, что перепутал Первый и Второй закон Ньютона.
МАША. А мне приснилось, будто я перепутала все танцевальные движения, и меня выгнали из танцевальной студии.
МИША. А вчера мне снилось, что на практической работе по физике я никак не мог запустить динамо-машину.
МАША. А мне позавчера приснилось, будто я подвернула ногу во время репетиции.
МИША. Ужас!
МАША. Просто кошмар!
МИША. Маша, посвети мне, пожалуйста! (передаёт ей фонарь)
МАША. С удовольствием! А что ты ищешь?
МИША. Никак не могу найти свои очки. Уже всё осмотрел, что только мог: как сквозь землю провалились!
МАША (ехидно). Говоришь, всё осмотрел?
МИША. Всё…
МАША. Везде искал?
МИША. Везде…
МАША. А у себя на носу искал?
Миша, спохватившись, срывает с носа очки и с радостным удивлением смотрит на них.
МИША. Так вот же они!
МАША. Эх ты, растяпа! Не видишь, что у тебя на собственном носу творится! (машинально кладёт уже не нужный фонарик в карман)
МИША. Это всё оттого, что я не выспался. А не выспался я оттого, что мне всю ночь снилась всякая антинаучная ерунда. И, кстати, такие противные сны снятся не только нам. Петька, мой друг, на прошлой неделе всю ночь во сне убегал от крокодила. А Ваське, что сидит со мной за одной партой, приснилось, что он потерял свой смартфон.
МАША. Да, это действительно страшно… А мне рассказывала Танька, подружка по танцевальной студии, что во сне она выступала на смотре художественной самодеятельности, споткнулась и упала. Вот уж кошмар так кошмар!
МИША. Пожалуйста, не преувеличивай. В этих ваших танцах нет ничего особенного. Вы напрасно придаёте им большое значение. Вот физика – наука будущего…
МАША. Тоже мне, Эйнштейн нашёлся!
МИША. Не трогай Эйнштейна! Это был гений!
МАША. Гении преуспевают одновременно в нескольких областях деятельности. Скажи, Эйнштейн хорошо танцевал?
МИША. У него не было времени на танцы. Он занимался наукой.
МАША. Целыми днями занимался одной только наукой?
МИША. И днями, и вечерами. Истинный учёный занимается наукой круглые сутки. Яркий тому пример – выдающийся химик Дмитрий Иванович Менделеев: он во сне придумал свою знаменитую таблицу химических элементов.
МАША. Значит, ему тоже снились кошмары?
МИША. Почему ты так решила?
МАША. Ну а что тут хорошего, если ночью вдруг приснится какая-то таблица?
МИША. Не "какая-то таблица", а научное открытие!
МАША. Это для нас она сейчас – научное открытие. А для твоего Менделеева она наверняка в тот момент была кошмарным сном.
МИША. Я даже спорить с тобой не буду.
МАША. Это потому, что я права?
МИША. Нет, потому что твои слова о кошмарном сне напомнили мне моё сновидение.
МАША. Интересно, почему нам стали сниться такие противные сны?
МИША. Не знаю, Маша. Наука пока ещё не раскрыла до конца механизм возникновения сновидений.
МАША. А волшебную палочку твоя наука может изобрести?
МИША. Какую ещё волшебную палочку?
МАША. Самую обыкновенную, как в сказке. Если бы у меня была волшебная палочка, я бы загадала желание, чтобы нам всегда снились только хорошие, красивые сны.
МИША. Волшебная палочка – это ненаучно. Принцип её работы, насколько я могу судить, состоит в том, чтобы из ничего извлекать материальные ценности или услуги, а это противоречит законам физики. Из ничего не может возникнуть ничего.
МАША. Тогда откуда берутся сны?
МИША. Ну, сны – это… Существует теория, согласно которой… Правда, есть ряд спорных моментов… Доказать пока не удалось, но…
МАША. Короче, Склифосовский: что говорит твоя наука по этому поводу?
МИША. Пока ничего.
МАША. Вот именно! Ничего! Сны берутся из ничего, даже наука это утверждает. А значит, в мире есть место чуду и волшебству.
МИША. С точки зрения учёных, это невозможно.
МАША. Твои учёные когда-то отрицали даже то, что Земля – круглая. Тоже говорили: