ещё три мужика, но досталось Андрею.
Они и так уже собирались разводиться, так как Андрей не хотел работать, всех вокруг обзывал гнусным мещанами, а Лизу считал беспринципной за то, что вместо того, чтобы заниматься чем-то достойным её диплома лингвиста МГУ, она пошла продавщицей в меховой магазин обслуживать проституток. Это правда не мешало ему открывать холодильник и доставать оттуда продукты, купленные на неправильные деньги. Лиза терпела и постоянно искала выход, но пока ничего не получалось.
По дороге она зашла в химчистку забрать пальто Людмилы Васильевны, купила молока, масла, ветчины, яиц, хлеба и пачку зефира в шоколаде.
Свекровь боготворила Лизу, а Лизе было её жалко, одинокую, брошенную, пожилую. Её родители, оба, и мама, и папа, погибли в автокатастрофе два года назад, и она только последние полгода стала немного отходить от этой ужасной трагедии. Вообще с автокатастрофами у них в роду было что-то нечисто. Мамин двоюродный брат тоже так погиб.
– Добрый вечер, Людмила Васильевна, – поздоровалась Лиза. Она поставила в прихожей пакеты с продуктами, – вот пальто, всё отлично отчистили.
– Спасибо, дорогая! А то я ведь упала в самую грязь, думала уже невозможно будет привести его в божеский вид. Что слышно про Андрюшу?
– Адвокат просил приготовить остальные деньги через месяц. Я почти всё собрала. Пока Андрей будет сидеть в Бутырке. Деньги у него на еду есть.
– Я поговорить с ним хочу, – еле-слышно сказала Людмила Васильевна, – спросить….
– Пока нельзя. Связь только через адвоката. Не волнуйтесь. Вытащу я Андрея. Я знаю, что он не виноват.
Людмила Васильевна обняла Лизу и тут же перекрестила.
– У меня сегодня подружки должны прийти к девяти после работы, я побегу.
– Дай Бог тебе здоровья и сил. Обо мне не думай. Спасибо тебе. Опять принесла еды,– посмотрела старушка на пакеты, – Доброе у тебя сердце. Спасибо, – свекровь вытерла салфеткой слёзы и открыла входную дверь.
ГЛАВА 4. Предложение
Лиза
Дорога домой опять шла через Тверскую. Старенькие кроссовки ещё держались. А вот и антикварный. Что там сегодня интересного? Лиза подошла к витрине, где была выставлена копия картины Серова «Портрет княгини Юсуповой» почему-то в сложной золотой раме. Не важно. Залюбовалась. Главный портретист русского модерна писал Зинаиду Петровну будучи в неё влюблённым, и это чувствовалось. Копия выглядела великолепной.
– Лиза! Прелестная! – услышала она знакомый голос и резко обернулась.
Перед ней стоял Самуил Яковлевич, хозяин магазина, слегка располневший, среднего роста, в очках в золотой оправе, в дорогой тройке с шейным шёлковым платком вместо галстука.
– Вы как скорый поезд, Самуил Яковлевич, из тумана.
– Вы помните, что в прошлый раз я обещал вам показать настоящего Фаберже? У нас есть восхитительная фигурка Вари Паниной, – волнительно как-то заговорил антиквар.
– Чего у вас только нет, – улыбнулась Лиза.
Оба