с тем, кто преступает священный закон, данный ему Элохим. А Элийя не потерпел бы того, кто называя себя Сыном Йеговы, однако по сути своей был бы противником Ему, – произнёс Йаков. – Проповедуя то, во что не верил бы и что сам бы не исполнял. Они прославились не только жизнью на земле, но и своим уходом с земли. Ведь оба ревностно относились к идолослужению народа своего.
– Они явились, чтобы засвидетельствовать благоволение Небес, мы же засвидетельствуем это на земле. Во исполнение закона, – твёрдо высказал свою мысль Пётр.
“Да не выступает один свидетель против кого-либо в какой-нибудь вине и в каком-нибудь проступке. Во всяком вообще грехе, которым он согрешит: по словам двух свидетелей или по словам трех свидетелей да будет постановлено дело”.
Мы же засвидетельствуем не о грехе или проступке, а об истине, дарованной нам Небесами.
– О чём же они беседуют? – заинтересовался Иоанн.
Ученики примолкли, чутко вслушиваясь. Однако различить что-либо было невозможно. Слышно было только общую интонацию разговора да отдельные, долетающие до них фразы.
– По моему они говорят о его исходе, который он намеревается исполнить в Йерушалайме? – поднял обеспокоенный взгляд Иоанн на Петра и брата. – Он от нас уходит сейчас?
– Не думаю, что это так, – в сомнении произнёс Йаков. – Скорее тут подразумевается как исход из Египта. Помнишь, как Моше должен был вывести народ из рабства, приведя его в землю обетованную. Так и наш равви должен освободить людей от рабства греха, чтобы привести их в Царство Небесное.
– Но по средству смерти своей, – помрачнел Пётр.
– Равви теперь часто говорит нам об этом, – согласился Йаков, припоминая сказанное в беседах. – Смерть – это ещё не прекращение существования, но исход. Это всего лишь ступенька к вечности. Об этом нужно не забывать и потому готовить душу свою с особой тщательностью, верой и благими делами. Нужно смотреть выше телесного, поднимая свой взор в горнее. Это замысел Отца Небесного и без неё невозможно искупление через Сына Человеческого.
– Разумом-то я понимаю это, но сердце всё одно не желает мириться с его смертью, – удручённо проговорил Иоанн.
– Не ты один, наш маленький Иоанн, так думаешь. Не ты один, – горько вздохнул Пётр, положив свою руку тому на плечо. – Очень трудно принять это, но так нужно.
– Посмотрите наверх, – изумлённо указал Иоанн после недолгого молчания.
Невысоко над ними, ярко зажглась и погасла искорка. За ней последовала другая, третья. Они появлялись из ниоткуда. Возникая уже в движении. Словно маленькие молнии, хаотично, на мгновение блистали, а затем пропадали в никуда. Их становилось всё больше и больше, сливаясь в одно светящееся облако, которое медленно опускалось всё ниже и ниже. От созерцания его, на душе учеников становилось благостно и спокойно. Оно полностью вытеснило все беспокойства и тревоги из их души.
– “Одного прошу я у Йеговы, того лишь ищу, чтобы пребывать мне в доме Йеговы все дни жизни моей, созерцать милость Йеговы