и понял, что только что сморозил чудовищную глупость. Прижимистый хозяин оставил его в язычестве. Ему было плевать, кому молится его двуногая скотина. Ведь по местным обычаям, раб не человек, и у него нет души.
– Это еще как прикажешь понимать? – растерялся Приск. Мальчишка был язычником, а значит, он оказался прав, и раб одержим демоном. Но демон не может поминать великого святого, покровителя Галлии. Много позже такое состояние назовут разрывом шаблона, и именно в нем пребывал сейчас почтенный купец. А Самослав лихорадочно обдумывал свою будущую судьбу и искал пути выхода из опаснейшего положения, в котором сейчас оказался. Хозяин, чтобы узнать правду, был волен его не только пытать, но и убить, не понеся при этом никакого наказания.
– Мне приснился сам святой Мартин, хозяин, и я уверовал, – скромно опустив глаза вниз, ответил Самослав, сердце которого было готово выскочить из груди. – А взамен великий святой пообещал мне свое покровительство, если я приму крещение. Я ему поклялся в этом.
– Святые угодники, – в ужасе прошептал Приск и начал мелко креститься. – Да ведь тут и церквей-то нет! Дикие места!
– Так я не спешу, хозяин, – почтительно ответил ему раб, едва уняв страх. Франки зарежут его по щелчку пальцев купца. – Как церковь увидим, там и окрестишь меня.
– Деньги только на тебя тратить, – ворчливо заявил купец, приходя в свое обычное состояние. – Дьякон дары потребует. А ничего лишнего у меня нет.
– Как скажешь, хозяин, – ответил Само, сохраняя почтительное выражение на физиономии. Вечер был прохладным, но он обливался потом, а в голове вертелась дурацкая фраза из старого анекдота: Штирлиц был близок к провалу. Незатейливая и безыскусная личность мальчишки растворилась без остатка в личности куда более сильной, волевой и умной. И именно это чуть не погубило все дело. Уж слишком заметны стали изменения, произошедшие с неграмотным рабом.
– Что еще сказал тебе святой? – жадно спросил купец.
– Он сказал, что ты побьешь меня палкой, – не моргнув глазом, соврал Самослав.
– Чудо великое, – снова перекрестился побледневший купец. – Спаси меня господи, истинное чудо! Надо церковь одарить. Обязательно одарю. Потом, когда вернемся… Если заработаю в этой поездке… Сразу после свадьбы старшей дочери.
– Это не все, хозяин, – решил додавить Самослав купца. – Он сказал, что я стану свободным, и это принесет тебе много денег.
– Не может этого быть! – выпучил глаза торговец. – А сколько денег?
– Не знаю, – пожал плечами Само. – Он мне не сказал. Так что, читать научишь?
– Ты же венд! – потрясенно смотрел на него хозяин. – Ты же язычник, дикарь. Никто не видел венда, который знает грамоту. Ведь вы животные, годные только на то, чтобы грести на кораблях и рубить камень.
– Я бы все-таки попробовал, – решительно сказал Само и ударил хозяина в самое сердце. –