с рыбой в реку.
– А ты не мог его подхватить?
– Ну, я тоже упал… – Цзянь покраснел. – Меня напугала стая гусей. Они вылетели передо мной ни с того ни с сего!
Цофи закрыла лицо руками.
– Тебя напугали гуси? И ты потерял недельный запас провизии?
– И не только, – буркнул Цзянь.
– Прекрасно. Целый месяц мы будем есть рис и овощи со специями, – Цофи снова прожгла беднягу взглядом. – Ты ведь принес специи?
– Я же сказал – «и не только», – Цзянь виновато улыбнулся. – Сегодня на Юкане сильный ветер. Я чуть не утонул. Мне надо научиться плавать… – Помолчав, он продолжил: – Когда я выбрался на берег, меня уже отнесло течением слишком далеко от Бантуня, чтобы возвращаться. Пришлось немедленно идти на почтовую станцию.
– Рис и овощи без приправ. Великолепно, – недовольно сказала Цофи. – По крайней мере, ты забрал почту? Иначе Тайши сделает тебя похожим на твой портрет.
Он протянул небольшую пачку писем и развернулся, чтобы Цофи увидела привязанный к его спине ящик.
– Более или менее.
– По крайней мере, хоть с этим ты справился, – сказала Цофи и прищурилась. – А почему обертка разорвана?
Цзяню надоели выяснения.
– Может, сначала войдем в дом? Я замерз, устал и целый день ничего не ел, не считая твоего мерзкого завтрака.
– Да, утром мне удалось далеко не все, – признала Цофи. – Я оставила тебе тарелку блинчиков с луком.
Они миновали двор и вошли на кухню, которая представляла собой маленькую пристройку, примыкавшую к главному дому. Некогда все это принадлежало храму Алых Фонарей, побочной секте Тяньди, полагавшей, что их первосвященник должен съесть Предреченного героя и занять его место в пророчестве. Адепты учения Алых Фонарей восприняли его буквально и с энтузиазмом, и для соседних деревень настали нелегкие времена.
Много лет назад Тайши наняли, чтобы расследовать загадочные исчезновения, и в результате она истребила секту полностью. Вид с плато ей так понравился, что вскоре она перебралась сюда и сделала бывший храм своим вторым домом. Многие верования секты были изображены в ужасающих подробностях на стенах храма, и эти рисунки сохранились по сей день. Для Цзяня они служили постоянным напоминанием о том, что какие-то фанатики хотели его приготовить, в супе или на вертеле, и съесть. Это было смешно и совсем не страшно. К счастью, он уже привык к этим картинкам.
Они прошли под навесом с изображением старшего жреца, припавшего к миске с лапшой, из которой торчала рука Предреченного героя, и направились на кухню. С низких балок свисали помятые горшки и сковороды. У стены стояли бочонки с водой. Все они были пусты. На квадратном обеденном столе не было ничего, кроме одинокой пустой миски. Крошки вели по коридору к личным покоям Тайши.
– Я ждала тебя раньше, – произнес сиплый голос, когда Цзянь и Цофи вошли.
Тайши сидела у очага в середине комнаты. Она принюхалась.
– Ты снова свалился