нужно точно знать, что у неё женский половой орган. Это прямая идентификация с полом. Ну, это, как если бы вместо «она» мы бы каждый раз говорили слово «вагина» или, я не знаю, «яйцеклетка». Сейчас постараюсь объяснить. В нашем языке такое встречается, когда, применяя нецензурную брань, бывает, человека называют его половым органом, чтобы оскорбить. Вот что-то примерно такое происходит в англоязычной культуре. «Он» и «Она» – это не род, а половая принадлежность с постоянным акцентом на ней. Помните, я вам говорила, что нельзя в разговоре с человеком, особенно посторонним, касаться трёх тем?
– Да, возраст, пол, национальность. Это рождает напряженность. Акцентирование на этих темах – всегда создаёт двусмысленную ситуацию и переводит общение в плоскость личных тем. Это напрягает человека, и он становится нерасположенным к коммуникации. – сказала Мила.
– Верно. А англоязычная культура всегда акцентирует на половой принадлежности. В нашей культуре есть понятие родов – мужского, женского и среднего. Мы с детства изучаем слова, познаём рода слов, просто в дополнение к другим знаниям. Казалось бы, информация бесполезная. Нос – он, щека – она и так далее. Но нет – это важное отличие нашего языка. Он приучает нас не акцентировать внимание на половом аспекте. Он – стол, она – река, оно – окно. Здесь совсем нет пола, даже намёка на него. Мы спокойно говорим на женщину «гражданин», на мужчину – «личность», не замечаем, что «гражданин» – это мужской род, а «личность» – женский. Именно эта чехарда с понятиями «он» и «она», с мужским и женским родом, делает наше сознание неуязвимым, а психику нечувствительной к гендерным (родовым) манипуляциям. Грамматический род – это такая «буферная зона» между нашим мозгом и нашей половой принадлежностью. Когда приходит время, человек нашей культуры начинает себя осознавать, как мальчика или как девочку, основываясь не на том, как его называют, а на своём биологическом половом факторе. Мальчик понимает, что, если мама его называет «радость моя», он не перестаёт быть мальчиком. Девочка не теряет самоидентификацию от того, что ей говорят «ты – мой ребёнок», «ты мой – ангел». Род меняется – пол нет. Это постоянно в языке происходит. И мы этот принцип впитываем без разъяснений, априори.
– По итогу, носителям англоязычной культуры важнее, как их называют, чем их реальный пол в их собственном теле? – спросила Мила.
– Как показывает практика, да. Они очень чувствительны к вот этому «хи» или «ши». А слово «гендер», как грамматический род существует в языке номинально. Просто, чтобы сказать, что в языке есть грамматический род. Но на деле – он не работает. У слов в английском языке нет рода. Рода нет. Есть только пол. И попытки использовать грамматический род свелись к тому, что его просто привязали к полу. Им не понятно, как может быть женский род не у женщины, а мужской род – не у мужчины. Этого нет в языке и нет в культуре. Мышление работает чётко «Хочешь, чтобы тебя называли «он» – делай операцию. Ну хотя бы переоденься, ну или заяви во всеуслышание, что ты мужчина». С женщиной – то же самое. «Хочешь, чтоб тебя назвали «она» – где тогда твоя грудь?»
– А почему кому-то может захотеться, чтоб