тем «Шварц» продолжал удивлять своей работой.
На очередной встрече он сообщил, что у Янкеля имеется несданный помощнику фотоаппарат «Зенит-Е» и представил наполовину засвеченную кассету. На ней имелись панорамные снимки базы, а также отсеков подводных ракетоносцев.
– Это ж надо, – пробормотал я. – Он что и на лодках бывает?
– Ну да, – последовал ответ. – У земляков. А кассету выкинул, посчитал, что засветилась.
– Не хватится? – вынул я сигарету и мы закурили.
– Не, – лаконично заявил Шварц. – А еще он был в дыре.
– Ч-чего? – едва не подавился я дымом.
– Ну да, – в той, что под хитрой сопкой.
«Дырой» в гарнизоне называли особо режимный объект в сопках, где военными строителями уже лет пять возводилось секретное укрытие для ракетоносцев. Вроде того, что описано в «Секретном фарватере». Доступ в него имел строго ограниченный круг лиц и только по специальным пропускам.
– Значит так, Петя, – затушил я в пепельнице сигарету. – А теперь нам нужно выяснить, есть ли у Янкеля шхеры. Ведь должны быть?
– Должны, – немного подумав, ответил тот. – Они у всех есть.
«Шхерами» у моряков называют укромные места на корабле, где можно хранить то, что нежелательно видеть начальству. Например, то же «шило», игральные карты или «гражданку». Этих мест великое множество и отыскать их весьма непросто.
Потом мы обсуждаем все детали, оговариваем место и время очередной встречи, и расстаемся.
С получением последней информации разработка набирает обороты и берется на контроль высшим начальством. Из Североморска наезжают кураторы, обнюхивают каждый лист и дают ценные указания.
А через неделю мы обнаруживаем тайники Янкеля. В одном фотоаппарат и отснятые кассеты, а во втором две записных книжки. С ожидаемыми снимками и записями. Все это конспиративно фиксируется и остается на месте.
То, что «насобирал» внук пламенной революционерки, составляет государственную тайну, имеет признаки шпионажа и карается по закону лишением свободы сроком на двадцать лет.
Потом осуществляется обязательный этап легализации – тайники «случайно» обнаруживаются командованием при очередном шмоне, и с Янкелем проводится душещипательная беседа.
Ломать судьбу братьям не стали. Зачли заслуги бабушки и родителей, профилактировали, и они вернулись в свой город на Неве.
А со Шварцем, тогда уже полковником СБУ, мы пересеклись через много лет на просторах нынешнего СНГ. И вспомнили за чаркой вот эту историю. Которая так хорошо закончилась. Для всех.
Растворимый кофе
– Королев, подъем! – разрывает тишину отсека потусторонний голос из «каштана»10. – Приготовиться к подъему флага!
– Есть! – протираю я сонные глаза, натягиваю на себя «РБ», сую ноги в кожаные тапки и, кряхтя, выбираюсь, из своей «шхеры», устроенной под торпедными стеллажами правого борта.
Вообще –