говорю шепотом. Ника все равно вздрагивает.
– Чего говоришь-то такое…
– Сама спросила.
– А ты почему живой остался?
– По кочану. Да по капусте. А ты хочешь, чтобы я помер там, да?
– Не-е…
– А не-е-е, так и радуйся.
Обнимает. Целует. Вот к чему привыкнуть не могу, так вот к этому, что девчонки здесь сами тебе на шею вешаются. У нас дома из кожи вон вылезти надо было, чтобы девушка на тебя посмотрела, если дома своего нет, считай, не жених. А тут…
– Нет, правда, а почему ты спасся? Ну честно-честно, никому не скажу!
– А чтобы с тобой встретиться. Вот Страшное пришло, а я ему сказал, как же ты меня заберешь, а я Нику не увижу?
– Ах ты!
Смеется.
Обнимает, целует, понимаю – целоваться не умеет, семнадцать лет, а туда же…
Надо спать.
И не спится.
Вспоминаю Нику, еще стараюсь считать, сколько надо проработать, чтобы домик прикупить маленький, зажатый между другими домами на маленькой улочке. Не думается, в голову лезет другое, то, что давно хочу выкинуть из головы.
А почему ты спасся?
По кочану.
Да по капусте.
– …сильнее закручивай. Еще сильнее…
Закручиваю. Сильнее.
– Да куда ты сильно так, сломаешь же!
Окончательно теряюсь. Мастер берет мои руки в свои руки, сжимает мои пальцы, закручивает гайку.
– Вот так. Чуешь?
– Ага.
– Молодец…
– Оглядываю ряды самолетов.
– А… можно вопрос?
– Нужно.
– А… самолетов-то на всех не хватит…
– Ясное дело, не хватит, ты как хотел.
– А… а что с теми будет… кто на самолеты не успеет?
– Что значит, не успеет, самолеты, брат, не для всех… женщинам, детям…
– А… а мы?
– Чего мы… сапожник без сапог, сам знаешь…
Холодеет спина.
Начинаю понимать.
Смотрю на север, откуда – я это знаю – где-то там далеко-далеко надвигается Страшное.
Страшное.
Просыпаюсь, чувствую – оно здесь, оно совсем рядом, оно уже подбирается к городу, где я родился и вырос. Понимаю, что сейчас нужно звонить в колокол, долго, громко звонить в колокол, будить город, чтобы рассаживались по самолетам, кто успе… а-аа-а, нет, не кто успеет, а по билетам, по билетам, сначала женщины и дети, а там уже кто останется…
Выбираюсь из крохотной спаленки, поднимаюсь на крышу, где ждут крылатые машины.
Рвет и мечет бешеный ветер, приближается к городу.
Забираюсь в кабину.
Завожу мотор.
Чувствую, как бешено колотится сердце.
Мир уходит куда-то вниз, вниз, вниз, поднимаюсь навстречу полуночи…
– …вай!
А?
Вставай, говорю!
Оторопело смотрю на Авдея, откуда здесь Авдей, вроде уже полгода как переехал из комнатенки, где ютился с Авдеем…
– А чего случилось?
– Чего-чего, дом-то ты купить хотел?
– Ну… так это поднакопить надо…
– Чего