жизнь проработавшей медсестрой в дурке на Обводном, и она тут же договорилась с главврачом, что он разрешит алкоголику и бомжу Кольке перекантоваться у них, пока я решаю его вопросы. И сбежать ему оттуда будет куда сложнее, чем из обычной больнички. Уж что-что, а сбегать из больничек Коля любил и умел. Но принять в дурке его могли только официально от психиатрической скорой. А вызывали ее только менты. Конвисер уже пытался сегодня положить его в больничку через медпункт Московского вокзала. А когда их, даже не выслушав, стали выгонять, наивно объяснил, что Колю нужно срочно госпитализировать – вон у него все руки покусанные. Тогда медсестра вызвала нажатием кнопки наряд автоматчиков – Сашку и Колю положили мордами в пол – спасибо, что не расстреляли и даже отпустили восвояси.
И вот теперь наша живописная троица отправилась сдаваться в ближайшее отделение милиции. Добровольно! Такого в Колиной жизни еще не было. По дороге я изложил Коле свой план по его эвакуации на курорт в дурку. Он усиленно кивал головой, блаженно улыбался, и вообще старательно прикидывался все понимающим зайчиком. А вот уж кто все точно понимал быстро и четко, так это менты. Их совершенно не интересовало, зачем две мутные личности со странными фамилиями (они нас их, кстати, даже не спросили) хотят определить пьяного бомжа в дурку. Пять тысяч рублей в качестве документа и аргумента их вполне устроили. Симпатичные ребята из психиатрической скорой помощи приехали неожиданно быстро. Выслушали наш бред (им же не привыкать) и согласились отвезти Колю в психушку. Осталась самая малость. Освидетельствовать его и признать невменько. Но здесь-то уж точно никаких проблем не ожидалось. Особо притворяться Коле не было нужды. Он уже давно был кукушечный. А тут еще и мы настойчиво попросили его просто мычать и не отвечать на вопросы. Он помычал и не ответил. Врубился – решили мы – отлично!
И вот, представьте себе этот прекрасный концептуальный спектакль: ночь, обезьянник в отделении милиции на улице Марата, крашеные в зеленый болотный цвет стены, дежурный мент, врач скорой, пьяный спящий бомж Михайлов и мы с Конвисером.
Врач (расталкивая Колю):
– Просыпаемся. Здравствуйте. Как вас зовут?
Коля (перестает храпеть, открывает мутные глаза, недовольно щурится от яркого света, оглядывается, видит нас с Конвисером и, расплываясь в блаженной улыбке, подмигивает нам, успокаивая – я все помню, расслабьтесь, чуваки) смотрит на врача, но вовсе не мычит, а сипит:
– Коля. (Прокашливается и отвечает четко и ясно.) Николай Васильевич Михайлов.
Мы с Конвисером в ужасе строим Коле страшные рожи, усиленно машем на него руками, а он, довольный произведенным на нас эффектом, всем своим видом показывает, что все помнит и нас не подведет.
Врач (недоуменно поглядывая на нас):
– А какой у нас нынче день, милейший? Дату назовите: год, месяц, день недели.
Коля (морщит грязный лоб, грустит):
– А черт его знает.
Мы с Конвисером