до чего же изумительная фигурка у этой Ленки, – думал Смоковников. – И ведь что интересно: живёт в такой глуши, а сознаёт, что она – именно она – самое что ни на есть настоящее общемужицкое достояние, способное осчастливить за свою жизнь не одного мужчину Да-да, непременно сознаёт своим чувствительным женским естеством, которое порой бывает не в силах заглушить никакая семейная или деревенская тишина, что именно и как нужно надеть, как себя преподнести, чтобы как можно большее число мужчин желали её, сознавали её предназначение, и тогда они будут вертеться подле, сближаясь с ней и отдаляясь от неё, и чем больше их будет всё время под рукой, тем больше удобных и волнующих её ситуаций будет возникать, чтобы от случая к случаю, увлекаясь одной ей известным набором обстоятельств, наконец подтверждать действием своё предназначение. Но хватит ли мне…»
– А вы, Игорь Николаевич, что же молчите? Разве вас не интересует, что нашей страной завладели коррупционеры, которые прокладывают себе дороги и возводят особняки?
– Что? Ах, коррупционеры… – Все взглянули на гостя, и только Ленка продолжала читать свой журнал. – Видите ли, Павел Семёнович, я думаю, что пока государство будет обладать собственностью в той или иной её форме, а оно будет обладать ею всегда, то и коррупция будет существовать, поскольку чиновник, олицетворяющий государство, олицетворяет хозяина государственной собственности, которым является государство, то есть чиновник, который его олицетворяет… В общем, чем больше собственность, которой обладает государство, тем больше соблазн у непризнанного хозяина собственности, то есть чиновника, использовать её в своих интересах в виде платы за управление.
– Позвольте, молодой человек, не хотите ли вы сказать, что государственная собственность повинна в коррупции? При социализме, когда вся собственность была государственной, что-то такой коррупции не наблюдалось.
– А я так думаю, – вновь неожиданно заговорила Ленка, – что ежели секретарь райкома оказывает услугу директору школы, а тот оказывает услугу секретарю райкома, рисуя его сынку пятёрки в аттестате, – это тоже коррупция. Я с таким сынком даже знакома.
– Да-да, услуга может быть собственностью государства, – подтвердил Смоковников, который вдруг почувствовал, что, для того чтобы понравиться Ленке, а может быть, даже и Марине Сергеевне, ему стоит поддержать их в споре с Павлом Семёновичем. – Извините бога ради, я, наверное, плохо излагаю свои мысли, но ещё с институтских времён отлично помню слова Владимира Ильича, который писал, что «монополии всюду несут с собой монополистические начала: использование “связей” для выгодной сделки становится на место конкуренции на открытом рынке». А социализм, по его словам, – это «не что иное, как государственно-капиталистическая монополия». Но вообще-то всякое государство – монополия.
Павел Семёнович не нашёлся что ответить сразу гостю. Он молчал и оценивал новую для него ситуацию.
– Неужели, Игорь Николаевич, вы помните, чему вас учили в институте? Я