объяснил он.
– О.
Она взглянула на красивую янтарную смолу, рассмотрела внутри ее пойманное в ловушку крылышко бабочки. Немного похоже на то, что чувствует она. Всегда чувствовала.
На ловушку собственной застенчивости. На невозможность летать.
– А теперь сыр. Надеюсь, ты любишь сыр?
– Да, – кивнула Эмили, положила смолу в сумку, наблюдая, как Алехандро нарезает сыр ломтиками и жестом просит ее взять вилку. Она замешкалась. – Вообще-то я не люблю козий сыр.
– Ладно.
Откуда ему знать, как тяжело ей рассказать о своих предпочтениях.
– А как насчет овечьего?
– Не знаю. Звучит ужасно, но…
– Он мягкий, сладкий.
Сегодня «обычное» оказалось намного сложнее.
Она сказала, что умирает с голоду и простых закусок не хватит.
– У меня не было времени позавтракать, и в тележке почти ничего не осталось.
– В тележке?
– В самолете. Когда до меня дошли, все бутерброды уже съели.
Путешествуя первым классом или на частном самолете, он не сталкивался с подобной проблемой. Эта история вызвала его улыбку.
– Ты только начала?
– Да. Я всегда увлекалась фотографией, и в университете была дисциплина «Как разработать вебсайт». Правда, учебу я не закончила. Просто, чтобы ты знал.
– Я не видел твое резюме, Эмили. Тебя порекомендовала София. Мы хотим, чтобы этот сайт был свежим, обновленным. Лучше демонстрировал наш продукт потребителю. Я предложил пригласить человека со стороны, Себастьян согласился. София показала нам твое портфолио. Я увидел, как тебе удалось придать привлекательный вид захламленному коттеджу.
Эмили ощетинилась от такого унижения и задумалась, стоит ли вообще отвечать.
– Это был мой дом.
– Был? – Он не выказал и тени смущения.
«Может, он не знает, насколько оскорбительно звучит „захламленный коттедж“?»
– Да.
Этим утром она без оглядки покинула дом, в котором жила последние пять лет. А ведь ей пришлось вернуться и должным образом собрать вещи. Неужели это не больно?
Разговор впервые зашел в тупик, Эмили огляделась и заметила, что ресторан начал пустеть.
На них смотрели несколько посетителей и пара официантов.
– Я уже скоро пойду, – сказал Алехандро.
– Я тоже. – Эмили на ломаном испанском попросила у официантки счет за вино и закуски.
– В этом нет необходимости. Обедай здесь, когда захочешь. Теперь тебя знает персонал. Если появится кто-то новенький, просто объясни им, что работаешь здесь.
– Спасибо.
Поднявшись, она почувствовала себя неловко, осознав, что им придется идти вместе.
Повесила фотоаппарат на плечо, взяла сумку. Это и правда было неловко, ведь, казалось, с ним хотели попрощаться все. Он остановился поговорить с парой. Эмили почувствовала, что нужно не стоять столбом, а уйти.
Она вышла из «Таберны» во внутренний двор. По дороге сюда она слишком нервничала, да и посетители мешали разглядеть эту красоту.