Финляндия в противостоянии Советскому Союзу. Воспоминания военно-морского атташе Франции в Хельсинки и Москве
состоянии.
Маршал Маннергейм, в то время председатель Совета национальной обороны, и в данном качестве в случае войны ставший бы главнокомандующим, был встревожен. Военные ассигнования были урезаны, и он отмечал, что финская армия «небоеспособна». Следовало безотлагательно принять неотложные меры. Потому что, зная манеру русских рассуждать и вести дискуссию, а также благодаря никогда не подводившего его своего рода дара предвидения, он опасался внезапного и резкого демарша с их стороны, который мог бы застать финнов врасплох.
Кремль возобновил свои попытки. В начале марта, а шел, напомним, 1939 год, Литвинов[10] предложил Хельсинки возобновить переговоры, которые затянулись и не приводили к конкретному результату. В этот раз Советский Союз попросил уступить ему в аренду на тридцать лет остров Суурсаари, о котором уже шла речь ранее, и три других острова: Лавансаари, Тютарсаари и Сейскари, расположенные к северу от Лужского залива, великолепные наблюдательные пункты на морском пути к Ленинграду. Отныне советская сторона будет упирать на безопасность города Ленина, став таким образом далеким последователем Екатерины II, которая в свое время так же опасалась за город Петра. Разумеется, Финляндия отказалась уступать какую бы то ни было часть своей национальной территории.
Москва настаивала и предложила в обмен на эти четыре острова кусок советской территории севернее Ладожского озера: снова отказ, несмотря на возражения Маннергейма, опасавшегося негативной реакции.
И она не заставила себя ждать. В мае Литвинова сменил на посту Молотов; первым его действием стало возражение против ремилитаризации Аландских островов; Стокгольмский план провалился. В этот момент Маннергейм пришел к убеждению, что Москва стремится к расширению на Балтике.
Возникла сложная коллизия: германский министр иностранных дел Риббентроп предложил Финляндии договор о ненападении, включающий в себя Швецию, Норвегию и Данию. Приняла предложение лишь Дания – которая в апреле 1940 года будет оккупирована немцами; Финляндия отказалась, желая продемонстрировать свою приверженность принципу строгого нейтралитета.
События на Западе ускорились. В нарушение Мюнхенских соглашений была расчленена и оккупирована Чехословакия. Это произвело сильное впечатление в Финляндии, и возмущение против Германии высказывалось открыто. Генерал Игнатиус, несмотря на свою репутацию германофила, заявил: «Не только офицер, но и государственный деятель должен держать слово. Гитлер этого не сделал». А маршал Маннергейм, умевший видеть далеко вперед, сказал, что Германия подала пример молниеносной оккупации. «И невозможно знать, не последует ли ему однажды Россия», – добавил он[11].
В августе 1939 года в правящих кругах страны воцарилось смятение. В Москве проходили переговоры между СССР, Францией и Великобританией, на которых Молотов потребовал для Советского Союза права ввода войск в страны-лимитрофы в случае давления на них Германии,