Джон Найт раньше по просьбе высокопоставленных лиц правительства США задерживал статьи об учебных лагерях в Гватемале и Флориде. На следующий день после появления в «Нью-Йорк таймс» сообщения о базе в Реталулеу «Майами геральд» опубликовала статью об учебном центре в Гватемале и еще одну статью о воздушных перевозках с аэродрома Опа-Локка. Рядом со статьей было дано следующее разъяснение: «Публикация статьи о воздушных перевозках из Майами в Гватемалу была задержана газетой более чем на два месяца. Опубликовать ее было решено лишь после того, как в других газетах впервые появились сообщения о помощи Соединенных Штатов борцам в Гватемале, выступающим против Кастро».
Теперь завеса была поднята, но, несмотря на статьи в «Нью-Йорк таймс» и «Майами геральд», факт подготовки Соединенными Штатами кубинских эмигрантов к возвращению на родину не проник в основной поток сообщений. Большинство американцев так и не знало, что готовится вторжение.
В январе Кеннеди вступил на пост президента. Начались приемы и банкеты в ознаменование перехода к политике «новых рубежей». На Кубе партизанское движение в горах Эскамбрай потерпело крах, и вместе с этим исчезли последние надежды на возможность скрытного проникновения на Кубу. Теперь ставка была на открытое вторжение крупными силами. Если в октябре намечалось высадить группу в четыреста человек, то теперь эта цифра возросла. Была усилена вербовка, и в Реталулеу стали направлять все больше людей и материалов.
По мере развития этих событий на президента Кеннеди стали оказывать давление, добиваясь его согласия на скорейшее вторжение. ЦРУ предупредило его, что дождливый сезон затруднит высадку и сделает невозможной учебу в лагерях в Гватемале, если вторжение будет отсрочено. ЦРУ принимало в расчет и моральный фактор: чем дальше, тем труднее было поддерживать боевой дух среди эмигрантов.
Вопрос об операции вторжения был раскрыт прессой, и президент Идигорас торопил с принятием окончательного решения.
Самым важным из всего этого было то, что ЦРУ пришло к выводу, что в период от шести месяцев до года, начиная с января 1961 года, обученные в России кубинские пилоты возвращались на Кубу и что одно это могло сделать вторжение невозможным.
Президент Кеннеди и его советники были опьянены победой и властью. Молодое, энергичное правительство страдало излишней самоуверенностью: никому в Белом доме не приходила в голову мысль о возможном провале операции. И глубоко в недрах тайной бюрократии операция эмигрантов как бы начала жить своей собственной жизнью.
В Вашингтоне не так просто отменить план, открытый или тайный, после того как он стал выполняться. Если бы президент Кеннеди отменил план вторжения, он рисковал бы подвергнуться критике за отказ от плана, утвержденного президентом Эйзенхауэром, плана, направленного на свержение Кастро и на избавление Западного полушария от коммунизма.
Президент полагался на энергичные заверения ЦРУ и менее энергичные заверения Комитета