в тебя бы тапкой,
Только вот силёнок нету!
Я и сам три дня не жрамши, —
Чтой-то «нету аппетита»
В кошельке моём из замши
И в кармане дыровитом.
…Не рвануть ли, братцы, к Яру,
Мне в кредит дают покуда,
Выпить рюмку под гитару
Средь развесистого люда!
…Горе мне – ушла подруга
Боевая! Вновь налево.
И пошла, пошла по кругу, —
Ох и ветреная дева!
А ещё мне бабье лето
Кружит голову нещадно.
Всё пропито, всё пропето,
Проиграл всё… Ну и ладно!
…Есть одна – колечко просит,
На венчанье намекает —
Не хочу я якорь бросить,
Молодой ещё пока я.
И хоть я снаружи ярок,
Но – банкротом оказался,
Скажем честно: не подарок.
Ну, на кой тебе я сдался?
…Что, душа моя, трепещешь
Словно парус перед бурей?
Что ж, держаться мне за вещи? —
Это не в моей натуре.
…Что-то я уж ног не чую…
Ну, налей-ка по последней!
Ты ведь знаешь: заплачу я, —
Я ведь будущий наследник!
МАСКАРАД
(Вдоль по А.С.Грину)
Пыль в пол степи – это, видимо я.
Женщина плачет – то, видимо, Анна…
Г. Жуков («Романс для Анны»)
На площади ярко гремел карнавал среди ночи,
Взрывались петарды, ракеты раскрасили небо.
Стоял я средь масок, тревожно на что-то надеясь,
Тут женщина в пёстром, отделанном блёстками, платье
Ко мне подошла, привлекая внимание жестом:
«Вам через меня сообщить пожелала особа —
В театр направляется, там вы её и найдёте
По жёлтому платью с коричневой (что ль?) бахромою.»
Тут я ухватился за кончик кисейного шарфа:
«А кто вас послал?» – я спросил, её не отпуская.
«Отдайте мой шарф! Эта женщина к вам и послала.»
И тут же в толпе она скрылась, игриво шумящей.
…Но кто вспомнил тут обо мне карнавальною ночью
В чужом этом городе, где я сейчас затерялся
Средь шуток дурацких, средь танцев в сетях серпантина?
И кто там шептал за моею спиной, указуя
Как раз на меня, и кто подготовил ту встречу
С улыбкой в тени, сам же неузнаваемой тенью?
Ужели она – та, к которой всем сердцем стремился,
И шёл наугад, и всё думал о ней беспрестанно?
…Я был в состоянии том, что зовут безрассудным,
Доверился слепо я знакам, что так проявились…
Нашёл я театр, где окна и дверь нараспашку.
Оркестр бушевал по моим так натянутым нервам,
Мелькали цветы, веера, платьев блеск, шарфов шлейфы.
Нашёл, оглянувшись, искомое жёлтое платье, —
С дивана она поднялась и ко мне подбежала,
И нежно качнув головой, тут же остановилась.
А в прорезях чёрной её полумаски блестели
Глаза – выразительно,