повторить Поток Единения. И хоть её страсть длилась долго, однако и ей было суждено завершиться, как и всему временному и бренному в моей жизни. Дара нехотя оторвалась от моего лица и, мягко смотря томными глазищами, с хрипотцой произнесла: “…Сильно не борзей… с другими самками…”. И кинув в меня хищный взгляд мстительных глаз, она исчезла из моих объятий, словно её тут никогда и не было. Зато вмиг раздался другой очень знакомы голос, что с истеричным воплем, переполненный злобой от обиды, пояснил мне, что я говно: “Аргх! Сука, Кьёр ты, тебя и вся твоя семья, на десятитентаклевый гнойный елдак кислотного червя Аргх Наш Хаз усадить! Что б он тебя Скрех во все дыры, а потом и твой труп…”.
Эстиас в бешенстве захлёбывалась собственным дыханием, однако первая фраза, адресованная чисто мне, никак не помогла сбросить ей напряжение и не успокоила её, отчего она завелась ещё пуще прежнего, но заговорила она уже тихим голосом, полным коварного яда: “Какого?! Вот какого, объясни мне, вот так теперь постоянно происходит?! Я тут сижу, любуюсь глубинной борьбой гладиаторов, наконец приходит великий Воин Араниус Победитель. И только он начинает насаживать всю десятку на свой гладиус! Сначала первого, он падает. Затем второго, и этот, хватаясь за рану, падает на колени. Третий! Сдаётся сразу. И вот уже остальные сами встают на колени, в надежде вымолить пощады. А он их протыкает, пронзает, колит. Вот Араниус снова подходит к первому, и начинает добивать всех по очередному кругу. Однако самый слабый из гладиаторов, Куксос, внезапно находит в себе силы противостоять Великому Победителю. Он из последних сил встаёт, крепко сжимая свой кинжал… И тут… Бац, ебать: я в чёрной жопе! А через миг я пялюсь на твою холенную харю наебавшегося за ночь кота! Скерх тебя…”.
Ого, какая эмоциональная. Я ещё её такой ни разу не видел. А какая экспрессия в пересказе… И где ж она такие бои гладиаторов нашла? Это у нас в Варкайте, что ли? Случаем, не на них ли меня Грод собрался отправить? Моя щека дёрнулась, да так моё лицо и перекосило в застывшем спазме. Эстиас же яростно выдохнула, однако всё равно не удержалась и напоследок расстроенно добавила, жалобно пробурчав: “На самом интересном, дьявол… Теперь даже не узнаю, кто кого… Да что б тебя, Грэм…”.
Она наконец огляделась и, только найдя в себе равновесие от прерванного просмотра античного аналога нашим сериалам, вновь скривилась в злобе, воскликнув: “Да, мать твою, Грэм! В каких ебенях тебя опять мотает?! Дьявол, дьявол…”. Эстиас затараторила мантру про дьявола, правда, по факту повторяя только одно лишь это слово, и стала принудительно успокаивать себя. Я же наконец, размяв рукой мышцы шеи, смог расслабить щеку и посмотрел в огромное дупло, что внезапно напомнило мне о Шакунах. Впрочем, увиденная во тьме древесного грота площадка малого телепорта меня обрадовала. Дара прямо-таки знала, что мне нужно! Я пошагал к зеву пещеры, принявшись срубать и срезать эльфийским кинжалом ветки и лианы, что перегородили проход внутрь. Однако же: скрытый портал