Они тут рядом.
Кажется, зря я обратила внимание на эту штуку. Оливер будто забыл про всё на свете, с по-настоящему детским азартом занявшись наладкой оптики. Надо бы «реверсировать» его интересы обратно.
– Расскажи мне о своём доме. В котором ты жил раньше. В Рапании.
– А, ты про Порт Сагр? Город большой. Не то, чтобы гигантский, как тот же нордумский Вест-Прот, но всё-таки столица. Шумно как у нас, в общем.
– Зато есть океан, – добавила я, разбавляя своими репликами затянувшиеся манипуляции с линзами и треногой телескопа.
– Да, и широкий… Только в нём не поплаваешь: с сентября по июнь вода замораживает намертво. Зато рыбу хорошо ловить.
– А были какие-нибудь любимые места? Куда ты любил приходить?
Оливер задумался на мгновение, даже прекратив вращать колёсико под противовесом. Мимолётом прикрыл глаза, будто вспомнив что-то, и сказал:
– Храм Души. Помню, как мама привела меня туда ещё трёхлетним ребёнком. 8124-ый год, если я не ошибаюсь. Красота тогда меня сильно впечатлила. Потом мы ещё часто туда приходили – а как мне исполнилось семь, мы переехали на север.
– И теперь ты ходишь в наш храм? Агелидингский?
– Не, уже не хожу… Да что такое! – Оливер вращал трубу телескопа с помощью колёсиков, но вскоре на это забил и стал перетаскивать её уже целиком. Непростое это дело – наладить хороший обзор.
– Я тоже перестала. Не то, чтобы совсем не верю во всё это, но… Не считаю себя религиозной. Мне кажется, многие сейчас поступают так же.
– Я верю, – Оливер сказал это тихо, вновь остановившись со своей работой. – Но не только в то, о чём говорится в мессирианстве. У других религий тоже можно многому научиться… Мне кажется, быть приверженцем чего-то одного, видеть вещи только с одной стороны глупо. Ограничивает мышление – делает его слишком субъективным.
– И консервативным, – добавила я, чтобы не казаться «слабым звеном» в этом философском диалоге.
– Мессия в своих историях учил, что после смерти нас ждёт иной мир. Рай или Ад. Вечная жизнь или вечные муки. На мой взгляд, это слишком идеализировано. И упрощённо.
– Ну, учение Сур предлагает нам реинкарнацию. А пантеон нордумских богов так вообще небеса и подземные океаны…
– А вдруг они все правы? Может, наши души перемещаются по мирам – адским и райским с нашей точки зрения – а потом снова возвращаются сюда? Что если наш мир многогранен? И всё, что мы видим вокруг, всего лишь часть чего-то большего?
– Это слишком сложно для меня, – посмеялась я и уже было хотела напомнить о том, что это свидание, а не религиозный диспут, когда мой парень радостно воскликнул:
– Ура! Готово! Всё видно! – и он подозвал меня к себе. – Придётся чуть-чуть присесть, но вид открывается замечательный! Линзы Фарлоу своё дело делает!
Пока я устраивалась поудобнее, Оливер успел рассказать и о том, кто такой этот изобретатель Фарлоу, и кратко о его биографии. Кстати, родом из Оргениума – если кому интересно. Увлечённый